Неточные совпадения
Тогда Самгин, пятясь, не
сводя глаз с нее, с ее топающих ног, вышел за дверь, притворил ее, прижался к ней спиною и долго стоял в темноте, закрыв глаза, но четко и ярко видя мощное тело женщины, напряженные, точно
раненые, груди, широкие, розоватые бедра, а рядом с нею — себя с растрепанной прической, с открытым ртом на сером потном лице.
— Надо узнать, куда
свозят…
раненых. Надо объехать больницы. Идем.
Сегодня, в Интерлакене, не
сводит глаз с Юнгфрау, а завтра любуется люцернским
раненым львом с надписью: Helvetiorum virtuti ас fidei, [Доблести и верности швейцарцев] каковую надпись, в шутливом русском тоне, переводит: «Любезно-верным швейцарцам, спасавшим в 1790 году, за поденную плату, французское престол-отечество»1.
—
Раненого отводили, ваше благородие, да отдохнуть присели, — отвечал один из них, пряча за спину трубку и снимая шапку.
— Гм!
Проводите их, — сказала она молодой сестре, по-французски, — вот сюда, — а сама подошла с фельдшером к
раненому.
— Слушаю, — сказал Полторацкий, приложив руку к папахе, и поехал к своей роте. Сам он
свел цепь на правую сторону, с левой же стороны велел это сделать фельдфебелю.
Раненого между тем четыре солдата унесли в крепость.
Если толпа и при этом не расходится, начальник приказывает стрелять прямо в толпу, в кого попало, и солдаты стреляют и по улице падают
раненые и убитые люди, и тогда толпа обыкновенно разбегается, и войска по приказанию начальников захватывают тех, которые представляются им главными зачинщиками, и
отводят их под стражу.
И велел его так же, как и солдат, остричь по-казацки, а
раненых отвезти в крепость.
— Цел пока. Кабы не он, отбили бы. Возьмут. С ним возьмут, — слабым голосом говорил
раненый. — Три раза
водил, отбивали. В четвертый повел. В буераке сидят; патронов у них — так и сеют, так и сеют… Да нет! — вдруг злобно закричал
раненый, привстав и махая больной рукой: — Шалишь! Шалишь, проклятый!..
Деньги, что шли на училище, велено архиереем доставлять в семинарию, в странноприимном доме срок дарового корма сокращался, а потом и совсем прекратился, больницу закрыли, перестали принимать увечных и
раненых, потому-де, что монахи должны ежечасно
проводить время в богомыслии, а за больными ухаживать им невместно.
И он не ошибся в своем расчете. Не успел еще доскакать и до лесной опушки Игорь, как незаметно подкравшийся сон тяжело опустился на веки
раненой девушки. Искусно забинтованное плечо почти не давало себя чувствовать сейчас. Было даже, как будто, хорошо и приятно лежать, так, молча, в тиши, без всякого движения, среди целого моря мягкого душистого сена, совершенно сухого внутри. Не долго боролась с обволакивающей ее со всех сторон дремой Милица и, устроившись поудобнее,
завела глаза.
— Какие
раненые? Вы же весь день их
возили. Оставьте меня в покое. Это нечестно, я пять суток не спал!
Вдруг, в девять часов вечера, телеграмма от корпусного врача по приказанию командира корпуса: немедленно эвакуировать из госпиталей всех
раненых, лишнее казенное имущество уложить и
отвезти на север, в деревню Хуньхепу.
Провели мы в нем несколько дней, но
раненые не успели еще совершенно оправиться, как дошли до начальника польского отряда какие-то тревожные слухи, и мы тронулись в путь.
Солдаты бережно исполнили приказание любимого начальника. Ровным шагом шли они, унося бесчувственного Лопухина. Суворов шел с ними рядом, по-прежнему двумя пальцами правой руки закрывая рану молодого офицера. Он не
отводил глаз с бледного лица несчастного
раненого. Кровавая пена покрывала губы последнего.
В эту ночь еще нового
раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузьминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым.
Раненый этот, по соображениям Мавры Кузьминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным вéрхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
— Я бы вас
проводил, да ей Богу — вот (доктор показал на горло) — скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. вы знаете, граф, завтра сражение; на сто тысяч войска, малым числом 20 тысяч
раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. 10 тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
С батареи
свезли пленных, в том числе
раненого французского генерала, которого окружили офицеры.
В 9-м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад
раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков
провели целый отряд французских кавалеристов.