Неточные совпадения
Я
возвратился в Кисловодск
в пять часов утра, бросился на
постель и заснул сном Наполеона после Ватерлоо.
Когда он, очнувшись,
возвратился в свою комнату, Макаров, голый по пояс, лежал на его
постели, над ним наклонился незнакомый, седой доктор и, засучив рукава, ковырял грудь его длинной, блестящей иглой, говоря...
Отчего по ночам, не надеясь на Захара и Анисью, она просиживала у его
постели, не спуская с него глаз, до ранней обедни, а потом, накинув салоп и написав крупными буквами на бумажке: «Илья», бежала
в церковь, подавала бумажку
в алтарь, помянуть за здравие, потом отходила
в угол, бросалась на колени и долго лежала, припав головой к полу, потом поспешно шла на рынок и с боязнью
возвращалась домой, взглядывала
в дверь и шепотом спрашивала у Анисьи...
До сих пор он с «братцем» хозяйки еще не успел познакомиться. Он видел только, и то редко, с
постели, как, рано утром, мелькал сквозь решетку забора человек, с большим бумажным пакетом под мышкой, и пропадал
в переулке, и потом,
в пять часов, мелькал опять, с тем же пакетом, мимо окон,
возвращаясь, тот же человек и пропадал за крыльцом. Его
в доме не было слышно.
— Боже мой! — говорил Райский,
возвращаясь к себе и бросаясь, усталый и телом и душой,
в постель. — Думал ли я, что
в этом углу вдруг попаду на такие драмы, на такие личности? Как громадна и страшна простая жизнь
в наготе ее правды и как люди остаются целы после такой трескотни! А мы там,
в куче, стряпаем свою жизнь и страсти, как повара — тонкие блюда!..
Заря уже занялась, когда он
возвратился домой. Образа человеческого не было на нем, грязь покрывала все платье, лицо приняло дикий и страшный вид, угрюмо и тупо глядели глаза. Сиплым шепотом прогнал он от себя Перфишку и заперся
в своей комнате. Он едва держался на ногах от усталости, но он не лег
в постель, а присел на стул у двери и схватился за голову.
Мы переехали
в Москву. Пиры шли за пирами…
Возвратившись раз поздно ночью домой, мне приходилось идти задними комнатами. Катерина отворила мне дверь. Видно было, что она только что оставила
постель, щеки ее разгорелись ото сна; на ней была наброшена шаль; едва подвязанная густая коса готова была упасть тяжелой волной… Дело было на рассвете. Она взглянула на меня и, улыбаясь, сказала...
С работ, производимых чаще
в ненастную погоду, каторжный
возвращается в тюрьму на ночлег
в промокшем платье и
в грязной обуви; просушиться ему негде; часть одежды развешивает он около нар, другую, не дав ей просохнуть, подстилает под себя вместо
постели.
В одиннадцать часов
возвратился Вязмитинов. Он очень удивился, застав жену
в постели.
Вечером Лихонин с Любкой гуляли по Княжескому саду, слушали музыку, игравшую
в Благородном собрании, и рано
возвратились домой. Он проводил Любку до дверей ее комнаты и сейчас же простился с ней, впрочем, поцеловав ее нежно, по-отечески,
в лоб. Но через десять минут, когда он уже лежал
в постели раздетый и читал государственное право, вдруг Любка, точно кошка, поцарапавшись
в дверь, вошла к нему.
С самой искренней досадой
в душе герой мой
возвратился опять
в кабинет и там увидел, что доктор не только не спал, но даже сидел на своей
постели.
— Справедливое слово, Михайло Поликарпыч, — дворовые — дармоеды! — продолжал он и там бунчать, выправляя свой нос и рот из-под подушки с явною целью, чтобы ему ловчее было храпеть, что и принялся он делать сейчас же и с замечательной силой. Ванька между тем, потихоньку и, видимо, опасаясь разбудить Макара Григорьева, прибрал все платье барина
в чемодан, аккуратно
постлал ему
постель на диване и сам сел дожидаться его; когда же Павел
возвратился, Ванька не утерпел и излил на него отчасти гнев свой.
Мне стоило много труда урываться из дому
в такую погоду; впрочем, я только старался уйти незамеченным; когда же
возвращался домой весь вымокший, то сам развешивал платье против камина и смиренно ложился
в постель, философски отмалчиваясь под целым градом упреков, которые лились из уст нянек и служанок.
Перебоев
возвратился домой часа
в два ночи,
в подпитии. Бросая
в ящик письменного стола деньги, он, однако ж, сосчитал, что сегодня заработано триста рублей. Затем поспешно разделся и бросился
в постель, бормоча...
Затем последовала немая и довольно длинная сцена,
в продолжение которой капитан еще раз, протягивая руку, проговорил: «Я очень рад!», а потом встал и начал расшаркиваться. Калинович проводил его до дверей и,
возвратившись в спальню, бросился
в постель, схватил себя за голову и воскликнул: «Господи, неужели
в жизни, на каждом шагу, надобно лгать и делать подлости?»
Проводить время с Амальхенами было вовсе для моего героя не обычным делом
в жизни: на другой день он пробирался с Гороховой улицы
в свой номер каким-то опозоренным и расстроенным…
Возвратившись домой, он тотчас же разделся и бросился на
постель.
«Даже этот мальчишка не знает, что я сочинитель», — подумал Калинович и уехал из театра.
Возвратившись домой и улегшись
в постель, он до самого почти рассвета твердил себе мысленно: «Служить, решительно служить», между тем как приговор Зыкова, что
в нем нет художника, продолжал обливать страшным, мучительным ядом его сердце.
Возвратившись домой и расставшись с поручиком, Аггей Никитич лег
в постель, а к вечеру захворал той же горячкой, которой был болен после похорон Людмилы Николаевны.
Протопоп
возвратился домой очень взволнованный и расстроенный. Так как он, по причине празднества, пробыл у исправника довольно долго, то домоседка протопопица Наталья Николаевна, против своего всегдашнего обыкновения, не дождалась его и легла
в постель, оставив, однако, дверь из своей спальни
в зал, где спал муж, отпертою. Наталья Николаевна непременно хотела проснуться при возвращении мужа.
Старый Туберозов с качающеюся головой во все время молитвы Ахиллы сидел,
в своем сером подрясничке, на крыльце бани и считал его поклоны. Отсчитав их, сколько разумел нужным, он встал, взял дьякона за руку, и они мирно
возвратились в дом, но дьякон, прежде чем лечь
в постель, подошел к Савелию и сказал...
Она уходила гулять,
возвращалась в своем светло-сером платье,
в легкой соломенной шляпе, веселая, согретая весенним солнцем, и, севши у
постели, нагнувшись низко к моему лицу, рассказывала что-нибудь про Венецию или читала эти книги — и мне было хорошо.
Вечером
в этот день Даша
в первый раз была одна.
В первый раз за все время Долинский оставил ее одну надолго. Он куда-то совершенно незаметно вышел из дома тотчас после обеда и запропастился. Спустился вечер и угас вечер, и темная, теплая и благоуханная ночь настала, и
в воздухе запахло спящими розами, а Долинский все не
возвращался. Дору это, впрочем, по-видимому, совсем не беспокоило, она проходила часов до двенадцати по цветнику,
в котором стоял домик, и потом пришла к себе и легла
в постель.
Через минуту она, совсем раздетая, перешла комнату и, упав
в постель, велела унести свечу. Но чуть Ольга вышла, бабушка постучала ей
в стену. Ольга
возвратилась и стала
в ногах кровати. Княгиня, не оборачиваясь от стены, проговорила...
Я
возвращаюсь в свой нумер усталый, ошеломленный, полупьяный, нераздетый бросаюсь
в постель и засыпаю тяжелым сном.
Потом следуют еще четыре бутылки, потом еще четыре бутылки… желудок отказывается вмещать,
в груди чувствуется стеснение. Я
возвращаюсь домой
в пять часов ночи, усталый и настолько отуманенный, что едва успеваю лечь
в постель, как тотчас же засыпаю. Но я не без гордости сознаю, что сего числа я был истинно пьян не с пяти часов пополудни, а только с пяти часов пополуночи.
Затем еще шесть бутылок, еще шесть бутылок и еще… Я вновь
возвращаюсь домой
в пять часов ночи, но на сей раз уже с меньшею гордостью сознаю, что хотя и не с пяти часов пополудни, но все-таки другой день сряду ложусь
в постель усталый и с отягченной винными парами головой.
Бегушев
возвратился к Меровой сейчас же, как только уехала Домна Осиповна. Елизавета Николаевна лежала
в своей
постели мрачнее ночи.
Мы утаптываем яму, набрасываем на нее щебню и, гордые, счастливые, никем не замеченные,
возвращаемся домой, ложимся
в наши
постели и спим еще часок-другой — и каким легким и блаженным сном!
Я кое-как, наскоро, сунул все мои бумаги и всю мою кучу золота
в постель, накрыл ее и вышел минут десять после Полины. Я был уверен, что она побежала домой, и хотел потихоньку пробраться к ним и
в передней спросить у няни о здоровье барышни. Каково же было мое изумление, когда от встретившейся мне на лестнице нянюшки я узнал, что Полина домой еще не
возвращалась и что няня сама шла ко мне за ней.
Проговоря это, Павел пошел обратно домой.
Возвратившись к себе
в комнату и снова улегшись на
постель, он не утерпел и сказал раздевавшему его лакею...
«Эге-ге, встань, Филипп!.. Вот так штука! — вдруг подумал он, подымаясь
в темноте с
постели, точно его кто стукнул молотком по темени. — Да я ж и забыл: ведь это
возвращается из города то самое облачко, которое недавно покатилось туда, да еще мы с жидовским наймитом дивились, что оно летит себе без ветру. Да и теперь ветер, кажись, невелик и не с той стороны. Погоди! История, кажется, тут не простая…»
По изгнании двухнадесяти языков хотели меня снова везти
в Москву посмотреть, не
возвратился <ли> Карл Ив.<анович> на прежнее пепелище или
в противном случае отдать меня
в другое училище, но я упросил матушку оставить меня
в деревне, ибо здоровье мое не позволяло мне вставать с
постели в 7 часов, как обыкновенно заведено во всех пансионах.
Поручик поспешно одевается. Благодаря привычке он делает свой туалет
в десять секунд. Анна Фридриховна
в это время ловко и быстро оправляет
постель.
Возвращается Арсений.
Сначала
в карауле все шло хорошо: посты распределены, люди расставлены, и все обстояло
в совершенном порядке. Государь Николай Павлович был здоров, ездил вечером кататься,
возвратился домой и лег
в постель. Уснул и дворец. Наступила самая спокойная ночь.
В кордегардии тишина. Капитан Миллер приколол булавками свой белый носовой платок к высокой и всегда традиционно засаленной сафьянной спинке офицерского кресла и сел коротать время за книгой.
Алеша
возвратился в дом и весь вечер просидел один
в классных комнатах, между тем как на другой половине часу до одиннадцатого пробыли гости. Прежде, нежели они разъехались, Алеша пошел
в нижний этаж,
в спальню, разделся, лег
в постель и потушил огонь. Долго не мог он заснуть. Наконец сон его преодолел, и он только что успел во сне разговориться с Чернушкой, как, к сожалению, пробужден был шумом разъезжающихся гостей.
Возвращаясь в подклет мимо опустелой Настиной светлицы, он невольно остановился. Захотелось взглянуть на горенку, где
в первый раз поцеловал он Настю и где, лежа на смертной
постели, умоляла она отца не платить злом своему погубителю. Еще утром от кого-то из домашних слышал он, что Аксинья Захаровна
в постели лежит. Оттого не боялся попасть ей на глаза и тем нарушить приказ Патапа Максимыча… Необоримая сила тянула Алексея
в светлицу… Робкой рукой взялся он за дверную скобу и тихонько растворил дверь.
Возвратившись в гостиницу,
в которой остановились все моряки с «Коршуна», заняв рядом несколько комнат, Ашанин принялся, было, за письмо к своим, но дальше второго листика не дошел и, усталый, бросился
в мягкую
постель с безукоризненным бельем и заснул как убитый.
Когда часа через два вернулся облепленный снегом и замученный Савелий, она уже лежала раздетая
в постели. Глаза у нее были закрыты, но по мелким судорогам, которые бегали по ее лицу, он догадался, что она не спит.
Возвращаясь домой, он дал себе слово до завтра молчать и не трогать ее, но тут не вытерпел, чтобы не уязвить.
Когда Лариса и Форова приехали домой, Иосаф Висленев еще не
возвращался, Катерина Астафьевна и Лара не намерены были его ждать. Форова обошла со свечой весь дом, попробовала свою цитру и, раздевшись, легла
в постель.
Обыкновенно она ложилась часу
в первом и не ждала мужа. Он
возвращался в два,
в три. И сегодня Захар будет его ждать, пожалуй, до рассвета. Если Север Львович проигрался, он разденется у себя
в кабинете, на цыпочках войдет
в спальню и ляжет на свою
постель так тихо, что она почти никогда не проснется. Но чуть только ему повезло — он входит шумно, непременно разбудит ее, начнет хвалиться выигрышем, возбужденно забрасывать ее вопросами, выговаривать ей, что она сонная…
Он не верил ей и, когда она долго не
возвращалась, не спал, томился, и
в то же время презирал и жену, и ее
постель, и зеркало, и ее бонбоньерки, и эти ландыши и гиацинты, которые кто-то каждый день присылал ей и которые распространяли по всему дому приторный запах цветочной лавки.
Прошел год. Однажды,
возвратившись с одной из зимних загородных прогулок, совершенной
в большом обществе, Петр Валерьянович, видимо, не поберегся дорогой, простудился и слег
в постель.
Причина для отпуска была уважительна; он получил его на два месяца с дозволением проживать
в Витебской и Могилевской губерниях, сделал нужные покупки и,
возвратившись домой, утомленный бессонницей, душевно измученный всем, что выстрадал
в этот день, бросился
в постель.
Наступила ночь, а Костя не
возвращался. Дарья Николаевна провела эту ночь без сна. Она разделась, но с открытыми, горящими бессильной злобой глазами, пролежала до раннего утра. Посланная ею Даша
возвратилась с докладом, что барина все нет. Салтыкова вскочила с
постели, оделась и снова помчалась
в дом «власть имущей
в Москве особе». Она надеялась, что
в приемные часы — это был и приемный день — ее пропустят, но надежды ее рушились
в подъезде. Грозный швейцар загородил ей дорогу, произнеся вчерашнее...
Возвращаясь из мастерской, она, охваченная холодом пустой, неприютной комнаты, проворно ложилась
в постель, пытаясь убить сном скуку долгих, особенно зимних, вечеров.
Возвращаясь в Оверлак, Густав сбился с дороги, о которой расспросил не хуже колонновожатого, и проплутал до рассвета, как человек, одержимый куриною слепотой. Так же и
в замке было что-то не по-прежнему. Домоправительница, сметливая
в делах сердечных, смекнула, по какой причине Луиза необыкновенно нежно поцеловала ее, отходя
в свою спальню.
В минуты истинной любви всех любишь. Даже горничная заметила, что барышня до зари не могла заснуть и провозилась
в постели.
Затем она подошла на цыпочках к выходной двери, вынула ключ,
возвратилась в спальню, сунула его под подушку, поставила на стол пузырек с ядом и потушила свечу. Она бросила последний взгляд на
постель и ей показалось, что она видит впотьмах, как глядит на нее труп.
Но сон долго не
возвращался к Вадиму Петровичу. Он сидел
в постели со сложенными на груди руками и мысленно задал себе несколько вопросов.