Неточные совпадения
В восьмидесятых годах
прошлого века всемогущий «хозяин столицы» —
военный генерал-губернатор В. А. Долгоруков ездил в Сандуновские бани, где в шикарном номере семейного отделения ему подавались серебряные тазы и шайки. А ведь в его дворце имелись мраморные ванны, которые в то время были еще редкостью в Москве. Да и не сразу привыкли к ним москвичи, любившие по наследственности и веничком попариться, и отдохнуть в раздевальной, и в своей компании «язык почесать».
Романтизм, которым питалось настроение восставшей тогда панской молодежи, — плохая
военная школа. Они вдохновлялись умершим
прошлым, тенями жизни, а не самой жизнью… Грубое, прозаическое наступление толпы мужиков и казаков ничем не напоминало красивых батальных картин… И бедняга Стройновский поплатился за свое доверие к историческому романтизму…
Крестьян и поселенцев и их свободных жен и детей гнетет тюремный режим; тюремное положение, подобно
военному, с его исключительными строгостями и неизбежною начальственною опекой, держит их в постоянном напряжении и страхе; тюремная администрация отбирает у них для тюрьмы луга, лучшие места для рыбных ловель, лучший лес; беглые, тюремные ростовщики и воры обижают их; тюремный палач, гуляющий по улице, пугает их; надзиратели развращают их жен и дочерей, а главное, тюрьма каждую минуту напоминает им об их
прошлом и о том, кто они и где они.
В середине
прошлого столетия несколько
военных судов, застигнутых норд-остом, отстаивались против него в Новороссийской бухте: они развели полные пары и шли навстречу ветру усиленным ходом, не подаваясь ни на вершок вперед, забросили против ветра двойные якоря, и тем не менее их сорвало с якорей, потащило внутрь бухты и выбросило, как щепки, на прибрежные камни.
В этом случае надобно вспомнить об Европе и об ее общественном мнении: не дальше, как
прошлым летом, я, бывши в Эмсе на водах, читал в одной сатирической немецкой газетке, что в России государственных людей чеканят, как талеры: если мальчика отдали в пажеский корпус, то он непременно дойдет до каких-нибудь высших должностей по
военной части, а если в училище правоведения или лицей, то до высших должностей по гражданской части!..
Иван Иванович. Попробуем. Диана божественная! (Целует ее руку.) Помните, матушка,
прошлый год? Ха-ха! Люблю таких особ, побей меня бог! Не люблю малодушия! Вот она где самая-то и есть эмансипация женская! Ее в плечико нюхаешь, а от нее порохом, Ганнибалами да Гамилькарами пахнет! Воевода, совсем воевода! Дай ей эполеты, и погиб мир! Поедем! И Сашку с собой возьмем! Всех возьмем! Покажем им, что значит кровь
военная, Диана божественная, ваше превосходительство, Александра Македонская!
А
военный стиль общества преобладал в
прошлом, и к нему возвращается современное общество, которое уже ничего, кроме насилия, не признает.
Да разве не было примеров в
прошлом тому, что в
военное время преступников отпускали на свободу и принимали в ряды армии, чтобы дать им возможность геройскими подвигами самоотвержения загладить самую жестокую вину?
— Я сказал, что подумаю, но что, во всяком случае, необходимое условие — свобода слова и печати, что иначе я просвещения не мыслю. Они заявили, что в принципе со мною совершенно согласны, что меры против печати принимаются только ввиду
военного положения. Уверяли, что теперь большевики совсем не те, как в
прошлом году, что они дорожат сотрудничеством интеллигенции. Через два дня обещались приехать за ответом.
Сначала они дрались между собою — вели страшные междоусобные войны, партия микадо боролась с партией «сёгуна»,
военного диктатора и, наконец, последний был побеждён в конце первой половины
прошлого столетия.
Если и в настоящее время существует антагонизм между теорией и практикой вследствие коренящегося в значительном числе образованных людей убеждения, будто теория и практика имеют не одну общую, а две разные дороги, то в половине
прошлого столетия серьезная научная подготовка тем более не считалась нужной для практической
военной деятельности.