Неточные совпадения
Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не
вижу я; да что нам в том?)
И наконец перед зарею,
Склонясь усталой головою,
На модном слове
идеалТихонько Ленский задремал;
Но только сонным обаяньем
Он позабылся, уж сосед
В безмолвный входит кабинет
И будит Ленского воззваньем:
«Пора вставать: седьмой уж час.
Онегин, верно, ждет уж нас».
Она росла все выше, выше… Андрей
видел, что прежний
идеал его женщины и жены недосягаем, но он был счастлив и бледным отражением его в Ольге: он не ожидал никогда и этого.
И Ольга не справлялась, поднимет ли страстный друг ее перчатку, если б она бросила ее в пасть ко льву, бросится ли для нее в бездну, лишь бы она
видела симптомы этой страсти, лишь бы он оставался верен
идеалу мужчины, и притом мужчины, просыпающегося чрез нее к жизни, лишь бы от луча ее взгляда, от ее улыбки горел огонь бодрости в нем и он не переставал бы
видеть в ней цель жизни.
— Да вот я кончу только… план… — сказал он. — Да Бог с ними! — с досадой прибавил потом. — Я их не трогаю, ничего не ищу; я только не
вижу нормальной жизни в этом. Нет, это не жизнь, а искажение нормы,
идеала жизни, который указала природа целью человеку…
Он страстно уважает благородство — это я допускаю, это
вижу, но только, кажется, в
идеале.
Русь совсем не свята и не почитает для себя обязательно сделаться святой и осуществить
идеал святости, она — свята лишь в том смысле, что бесконечно почитает святых и святость, только в святости
видит высшее состояние жизни, в то время как на Западе
видят высшее состояние также и в достижениях познания или общественной справедливости, в торжестве культуры, в творческой гениальности.
Те читатели, которые близко знают живых людей этого типа, надеюсь, постоянно
видели с самого начала, что главные мои действующие лица — нисколько не
идеалы, а люди вовсе не выше общего уровня людей своего типа, что каждый из людей их типа переживал не два, не три события, в которых действовал нисколько не хуже того, как они у меня.
— Ты
видишь себя в зеркале такою, какая ты сама по себе, без меня. Во мне ты
видишь себя такой, какою
видит тебя тот, кто любит тебя. Для него я сливаюсь с тобою. Для него нет никого прекраснее тебя: для него все
идеалы меркнут перед тобою. Так ли?
Лицо богини ее самой лицо, это ее живое лицо, черты которого так далеки от совершенства, прекраснее которого
видит она каждый день не одно лицо; это ее лицо, озаренное сиянием любви, прекраснее всех
идеалов, завещанных нам скульпторами древности и великими живописцами великого века живописи, да, это она сама, но озаренная сиянием любви, она, прекраснее которой есть сотни лиц в Петербурге, таком бедном красотою, она прекраснее Афродиты Луврской, прекраснее доселе известных красавиц.
Вообще говоря, репрессивные меры в борьбе с побегами не имеют будущности, они сильно расходятся с
идеалами нашего законодательства, которое в наказании
видит прежде всего средство к исправлению.
Уничтожьте
идеалы (хотя бы и мужицкие), заставьте замереть желание лучшего, и вы
увидите, как быстро загрубеет окружающая среда.
— Ну, теперь тебя не убедишь;
увидишь сам со временем, а теперь запомни мои слова только: любовь пройдет, повторяю я, и тогда женщина, которая казалась тебе
идеалом совершенства, может быть, покажется очень несовершенною, а делать будет нечего.
Не стану утруждать читателя описанием этой сцены. И без того уже,
увидите вы, найдется много людей, которые обвинят меня в излишней сентиментальности, излишних, ни к чему не ведущих «излияниях», обвинят в неестественности и стремлении к
идеалам, из которых всегда «невесть что такое выходит»… и проч., и проч. А критики? Но у «критиков», как вы знаете, не по хорошему мил бываешь, а по милу хорош; нельзя же быть другом всех критиков!
Видеть целый сильно организованный литературный лагерь, утверждающий, что всякое проявление порядочностив мышлении равносильно разбою и мошенничеству, что
идеалы свободы и обеспеченности суть
идеалы анархии и дезорганизации власти, что человечность равняется приглашению к убийствам — право, это такое гнусное зрелище, перед которым не устоит даже одеревенелое равнодушие.
Корделию, дочь короля Лира [Корделия, дочь короля Лира, — действующие лица трагедии В.Шекспира «Король Лир».], он считал высшим
идеалом всех женщин; нечто подобное он
видел и в княгине, поразившей его, по преимуществу, своей чистотой и строгой нравственностью.
Елена очень хорошо понимала, что при той цели жизни, которую она в настоящее время избрала для себя, и при том
идеале, к которому положила стремиться, ей не было никакой возможности опять сблизиться с князем, потому что, если б он даже не стал мешать ей действовать, то все-таки один его сомневающийся и несколько подсмеивающийся вид стал бы отравлять все ее планы и надежды, а вместе с тем Елена ясно
видела, что она воспламенила к себе страстью два новые сердца: сердце m-r Николя, над чем она, разумеется, смеялась в душе, и сердце m-r Жуквича, который день ото дня начинал ей показывать все более и более преданности и почти какого-то благоговения.
— Вот изволишь
видеть: твоя Полина слишком… как бы тебе сказать?.. слишком… небесна, а я слыхал, что эти неземные девушки редко делают своих мужей счастливыми. Мы все люди как люди, а им подавай
идеал. Пока ты еще жених и страстный любовник…
А самый этот
идеал никак не может быть по красоте выше тех живых людей, которых имел случай
видеть художник.
Он уже не раз
видел себя в мечтах перебравшимся в Петербург и оттуда делающим экскурсии «гля дебоширства» в Париж, Ниццу, Баден-Баден и пр.; но покуда это — еще
идеал более или менее отдаленного будущего.
— Ах, боже мой! — подхватила вдова. — После этого всякая женщина может быть
идеалом, потому что всякая женщина страдает. Полноте, господа! Вы не имеете
идеала. Я
видела мужчин, влюбленных в таких милых, прекрасных женщин, и что же после? Они влюблялись в уродов, просто в уродов! Как вы это объясните?
Страдания Байцурова, как себе можно представить, были ужасны: его дитя представлялось ему отсюда беззащитной в самой леденящей кровь обстановке: она трепеталась перед ним в тороках на крупе коня, простирая свои слабые ручонки к нему, к отцу своему, в котором ее детская головка
видела всегда
идеал всякой справедливости и мощи; он слышал ее стоны, подхватываемые и раздираемые в клочки буйным осенним ветром; он
видел ее брошенную в позорную постель, и возле ее бледного, заплаканного личика сверкали в глаза старику седые, щетинистые брови багрового Плодомасова.
Цыплунов. Чего я не
вижу, до того мне и дела нет. Но когда в моих глазах унижается тот высокий
идеал, который я себе создал, когда женщины с какой-то навязчивой откровенностью обнаруживают свои самые непривлекательные стороны, — не могу же я не замечать этого. Вот отчего я и избегаю общества и предпочитаю уединение.
А как достигалось такое послушание жены, можно
видеть из некоторых глав творения, в котором ярко отразился семейный
идеал древней Руси, — Из «Домостроя».
Я некогда, если вы только это помните, говорил вам об
идеале женщины, и нужно ли говорить, что все его прекрасные качества я
видел в вас, но — боже мой! — как много вы спустились с высоты того пьедестала, на котором я, ослепленный безумец, до сих пор держал вас в своем воображении.
Таким-то наконец явился пред нею Инсаров, и в нем-то нашла она осуществление своего
идеала, в нем-то
увидела возможность ответа на вопрос: как ей делать добро.
Вот тогда может осуществиться
идеал золотого века; тогда, если даже кто и неприятности от других потерпит, — и это не расстроит ни общего хода дел, ни его собственного счастия, потому что и в неприятностях этих он будет
видеть дело законное и полезное и будет примиряться с ними, как с годовыми переменами.
Я думаю, поймешь, читатель, ты,
Что вряд ли мог я этим быть доволен,
Тем более что чувством красоты
Я от природы не был обездолен;
Но у кого все средства отняты,
Тот слышит звон, не
видя колоколен;
А слова я хотя не понимал,
Но чуялся иной мне «
идеал».
— Построить жизнь по
идеалам добра и красоты! С этими людьми и с этим телом! — горько думала Елена. — Невозможно! Как замкнуться от людской пошлости, как уберечься от людей! Мы все вместе живем, и как бы одна душа томится во всем многоликом человечестве. Мир весь во мне. Но страшно, что он таков, каков он есть, и как только его поймешь, так и
увидишь, что он не должен быть, потому что он лежит в пороке и во зле. Надо обречь его на казнь, и себя с ним.
Чтобы остаться хорошею служанкою, Надя должна
видеть в Агнесе Ростиславовне
идеал совершенства.
Так как в истинном христианском учении нет никаких оснований для учреждения брака, то люди нашего христианского мира, не веря в церковные определения брака, чувствуя, что это учреждение не имеет основания в христианском учении, и вместе с тем не
видя перед собою, закрытого церковным учением
идеала Христа — полного целомудрия, остаются по отношению брака без всякого руководства.
Оказался висящим в воздухе и высокий политический
идеал русских славянофилов, которые сами отказались
видеть его осуществление в петербургском абсолютизме немецкого образца.
— А далее?.. А далее?.. Я не знаю, что далее… И она лежала, кусая себе губы, и досадливо вглядывалась в ту страшную духовную нищету свою, которая готовилаей после осуществления ее плана обладать громадным вещественным богатством, и в эти минуты Глафира была человек, более чем все ее партнеры. Она
видела и мысленно измеряла глубину своего падения и слала горькие пени и проклятия тому, кто оторвал ее от дающих опору преданий и опрокинул пред ней все
идеалы простого добра и простого счастия…
— Вас это удивляет, м-р Топпи? — спросил Магнус, повернув голову. — И не одного вас, добавлю. Помнишь, Вандергуд, я говорил тебе о роковом сходстве Марии, которое привело одного юношу к смерти. Тогда я солгал тебе только наполовину: юноша действительно покончил с собою, когда
увидел сущность моей Марии. Он был чист душою, любил, как и ты, и не мог вынести… как это говорится! — крушения своего
идеала.
— Я все, мне кажется,
вижу. Робкие, слабые намеки на что-то… Помнится, Достоевский говорит о вечном русском «скитальце» — интеллигенте и его драме. Недавно казалось, что вопрос, наконец, решен, скиталец перестает быть скитальцем, с низов навстречу ему поднимается огромная стихия. Но разве это так? Конечно, сравнительно с прежним есть разница, но разница очень небольшая: мы по-прежнему остаемся царями в области
идеалов и бесприютными скитальцами в жизни.
Основная мысль была очень благородная и «регрессивная»: истинная любовь возможна только при общности миросозерцании и
идеалов, любящие прежде всего должны
видеть друг в друге товарища и соратника, а лишь потом, во вторую очередь, — женщину или мужчину.
Мы говорим, чувствительные песни поем, — а в душе
идеалов никаких, постоянные компромиссы с совестью, миримся со всеми подлостями, что
видим кругом…
Она вызвала бурный протест Белинского, который
увидел в ней измену гуманным, прогрессивным, свободолюбивым
идеалам.
Иными словами, Шекспир ясно
видит теперь, что мораль цели есть единственная истинная, единственная возможная. Так что, по Брандесу, основной принцип Шекспира, за который он восхваляет его, состоит в том, что цель оправдывает средства. Деятельность во что бы то ни стало, отсутствие всяких
идеалов, умеренность во всем и удержание раз установленных форм жизни, и цель оправдывает средства.
В своей матери Антонина Сергеевна
видела часто и что-то детски-суетное, неисправимую бессознательную рисовку, иногда страдала за нее, иногда, про себя, улыбалась, но не могла ей серьезно противоречить, даже в письмах, взять тон женщины с твердыми правилами и определенными
идеалами, боялась вызвать в матери раздражение или обидчивость.
— Сколько я тебя понимаю, — отвечал он медленным голосом, — ты жаждешь теперь подвижничества. Это — монастырский
идеал. Тебе хочется сразу же сделаться какой-то сестрой милосердия.
Видишь ли, Маша: добро, благотворительность, так как они практикуются у нас, больше гимнастика для тела, чем для души. Впрочем, пожалуй, если ты непременно хочешь, избирай эту специальность.
Княжна Варвара в нем снова
видела свой
идеал.
— И лечить ее не нужно, друг мой, — слаще возразила Елена Ильинишна, опуская глаза, — к чему тратиться на такие бесплодные опыты?.. Оглянитесь кругом себя… столько честных тружениц ждут одного слова поддержки, чтобы идти туда, где блистает вечный
идеал… Не знаю, соль ли мы земли, но мы сильны внутренне Подайте руку по-приятельски, проникнемся солидарностью, образуем настоящее духовное братство, и вы
увидите, что мы — сила!..
Не будь я ни на что годна, я все-таки не ушла бы от Лизаветы Петровны. Я открыла в ней свой душевный бальзам. Только ведь с такими людьми и можешь быть дружной, в ком
видишь хоть часть своего
идеала…
Постараемся мы за него объяснить это обстоятельство. Платонически влюбленный в герцогиню Анну Леопольдовну, он, конечно, окружил мысленно этот свой
идеал ореолом физической и нравственной красоты. Под первой «мечтатель» Салтыков, конечно, разумел женственность, грацию, ту тонкость и мягкость форм, какими обладала бывшая правительница, которую он
видел не в ее домашней небрежности, а лишь при официальных приемах, окружённую обстановкой, составлявшей благородный фон для картины, которой она служила центром.
Ее обольстительная, чисто плотская красота волновала ему кровь, в виски стучало. Он заметил произведенное им на нее впечатление, особенно коща он высказал свой взгляд на
идеалы — он
видел, что она всецело согласилась с ним, он ее понял. Слабая струна души ее была так быстро и так неожиданно найдена, надо только суметь сыграть на ней и княжна его.
Княгиня Зинаида Сергеевна в лице Дашковой преклонялась перед своим
идеалом гордой, самостоятельной женщины, а Екатерина Романовна
видела в ней друга, с полуслова понимающего ее взгляды и мнения.
Гордились своим командиром и офицеры. Особенно благоговел перед Александром Васильевичем Николай Петрович Лопухин. Он
видел в нем свой
идеал и старался не только исполнением, но даже предупреждением его распоряжений всецело понять их дух и целью приблизиться к этому
идеалу.
Ни от государя Александра Павловича, ни от Голицына с их туманными
идеалами нельзя было и ожидать, чтобы они, огорчась церковным бесчинством, обратились за поправлением этого горя к общецерковной помощи, т. е. к приходу, ибо это не было, как выше сказано, в их вкусе, да и — как мы
видели из истории у Спаса в Наливках — приход действительно мог казаться очень ненадежным.
Но так как в истинном христианском учении нет никаких оснований для учреждения брака, то и вышло то, что люди нашего мира от одного берега отстали и к другому не пристали, т. е. не верят в сущности в церковные определении брака, чувствуя, что это учреждение не имеет оснований в христианском учении, и вместе с тем не
видят перед собой закрытого церковным учением
идеала Христа, стремления к полному целомудрию и остаются по отношению брака без всякого руководства.
Другой способ есть способ указания человеку никогда не достижимого им совершенства, стремление к которому человек сознает в себе: человеку указывается
идеал, по отношению к которому он всегда может
видеть степень своего удаления от него.