Неточные совпадения
Вернувшись
в свой вагон, он не переставая перебирал все положения,
в которых ее
видел, все ея слова, и
в его
воображении, заставляя замирать сердце, носились, картины возможного будущего.
Часто с Райским уходили они
в эту жизнь. Райский как дилетант — для удовлетворения мгновенной вспышки
воображения, Козлов — всем существом
своим; и Райский
видел в нем
в эти минуты то же лицо, как у Васюкова за скрипкой, и слышал живой, вдохновенный рассказ о древнем быте или, напротив, сам увлекал его
своей фантазией — и они полюбили друг
в друге этот живой нерв, которым каждый был по-своему связан с знанием.
Нехлюдов paзделся, постелил на клеенчатый диван плед,
свою кожаную подушку и лег, перебирая
в своем воображении всё, что он
видел и слышал зa нынешний день.
Привалов не мог
в своем воображении отделить девушку от той обстановки,
в какой он ее
видел.
Один только человек не участвовал
в общей радости: Антон Пафнутьич сидел пасмурен и молчалив на
своем месте, ел рассеянно и казался чрезвычайно беспокоен. Разговоры о разбойниках взволновали его
воображение. Мы скоро
увидим, что он имел достаточную причину их опасаться.
Князь узнал Басманова, и ревнивое
воображение его закипело. Занятый одною мыслью об Елене, он не обратил внимания на речи мельника, но, услышав
свое имя, подумал, что
видит в Басманове нового неожиданного соперника.
А чтобы
видеть перед собою эти лица
в той поре,
в которой читателю приходится представлять их
своему воображению, он должен рисовать себе главу старогородского духовенства, протоиерея Савелия Туберозова, мужем уже пережившим за шестой десяток жизни.
И ни
в чем еще не был виноват Алексей Степаныч: внушениям семьи он совершенно не верил, да и самый сильный авторитет
в его глазах был, конечно, отец, который
своею благосклонностью к невестке возвысил ее
в глазах мужа; об ее болезненном состоянии сожалел он искренне, хотя, конечно, не сильно, а на потерю красоты смотрел как на временную потерю и заранее веселился мыслию, как опять расцветет и похорошеет его молодая жена; он не мог быть весел,
видя, что она страдает; но не мог сочувствовать всем ее предчувствиям и страхам, думая, что это одно пустое
воображение; к тонкому вниманию он был, как и большая часть мужчин, не способен; утешать и развлекать Софью Николавну
в дурном состоянии духа было дело поистине мудреное: как раз не угодишь и попадешь впросак, не поправишь, а испортишь дело; к этому требовалось много искусства и ловкости, которых он не имел.
Он никогда не
видел его, но очень часто слышал о нем и нередко рисовал его
в своем воображении.
— Ничего я, Саша, не
вижу в этом хорошего, — ответил Лаевский. — Восторгаться постоянно природой — это значит показывать скудость
своего воображения.
В сравнении с тем, что мне может дать мое
воображение, все эти ручейки и скалы — дрянь и больше ничего.
Он уже
видел в воображении своем ее по середине шалаша, весело улыбающуюся; но ее не было, и
в шалаше ничего не было, что бы доказывало, что она была.
Я не
видел своего читателя, но почему-то
в моем
воображении он представлялся мне недружелюбным, недоверчивым.
Точно так же, как рассказывал лесной охотник о
своих ночных страхах и видениях
в лесу, рассказывает и рыбак
в своей семье о том, что
видел на воде; он встречает такую же веру
в свой рассказы, и такое же воспламененное
воображение создает таинственных обитателей вод, называет их русалками, водяными девками, или чертовками, дополняет и украшает их образы и отводит им законное место
в мире народной фантазии; но как жители вод, то есть рыбы — немы, то и водяные красавицы не имеют голоса.
Он
в одном месте
своих записок сравнивает себя с человеком, томимым голодом, который «
в изнеможении засыпает и
видит пред собою роскошные кушанья и шипучие вина; он пожирает с восторгом воздушные дары
воображения, и ему кажется легче… но только проснулся, мечта исчезает, остается удвоенный голод и отчаяние…»
В другом месте Печорин себя спрашивает: «Отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное?» Он сам полагает, — оттого что «душа его сжилась с бурями: и жаждет кипучей деятельности…» Но ведь он вечно недоволен
своей борьбой, и сам же беспрестанно высказывает, что все
свои дрянные дебоширства затевает потому только, что ничего лучшего не находит делать.
Едва он вспомнил легенду и нарисовал
в своем воображении то темное привидение, которое
видел на ржаном поле, как из-за сосны, как раз напротив, вышел неслышно, без малейшего шороха, человек среднего роста с непокрытою седою головой, весь
в темном и босой, похожий на нищего, и на его бледном, точно мертвом лице резко выделялись черные брови.
Он обращал ее внимание на разные тонкости и подчеркивал счастливые выражения и глубокие мысли, но она
видела только жизнь, жизнь, жизнь и самое себя, как будто была действующим лицом романа; у нее поднимало дух, и она сама, тоже хохоча и всплескивая руками, думала о том, что так жить нельзя, что нет надобности жить дурно, если можно жить прекрасно; она вспоминала
свои слова и мысли за обедом и гордилась ими, и когда
в воображении вдруг вырастал Пименов, то ей было весело и хотелось, чтобы он полюбил ее.
Когда человечество, еще не сознавая
своих внутренних сил, находилось совершенно под влиянием внешнего мира и, под влиянием неопытного
воображения, во всем
видело какие-то таинственные силы, добрые и злые, и олицетворяло их
в чудовищных размерах, тогда и
в поэзии являлись те же чудовищные формы и та же подавленность человека страшными силами природы.
Теперь, услышав решительное заявление Гурьянова относительно культуры и
видя недоумение кружка, он на минуту ушел
в себя, неопределенно глядя вперед задумчивыми глазами и будто что-то рассматривая
в своем воображении. Всегда,
в тех случаях, когда Гурьянов вмешивался
в разговор, Семенов становился спокойнее.
Я некогда, если вы только это помните, говорил вам об идеале женщины, и нужно ли говорить, что все его прекрасные качества я
видел в вас, но — боже мой! — как много вы спустились с высоты того пьедестала, на котором я, ослепленный безумец, до сих пор держал вас
в своем воображении.
Он замолчал, тихо и скорбно покачивая головой. После первых же фраз слушатели привыкли к глухому и сиплому тембру его голоса и теперь глядели на Цирельмана не отрываясь, захваченные словами старой национальной мелодрамы. Убогая обстановка не мешала этим страстным подвижным натурам, жадным до всяких театральных зрелищ,
видеть в своем пылком восточном
воображении: и пустынную улицу, озаренную луной, и белый домик с каменной оградой, и резкие, черные тени деревьев на земле и на стенах.
Увидев дядю с семейством, супруги пришли
в ужас. Пока дядя говорил и целовался,
в воображении Саши промелькнула картина: он и жена отдают гостям
свои три комнаты, подушки, одеяла; балык, сардины и окрошка съедаются
в одну секунду, кузены рвут цветы, проливают чернила, галдят, тетушка целые дни толкует о
своей болезни (солитер и боль под ложечкой) и о том, что она урожденная баронесса фон Финтих…
Приближение к России наполняло беспокойное
воображение Жозефа неописанными страхами, и Иосаф Платонович уже млел и терялся
в Берлине, а завтра ждал его еще больший страх и ужас: завтра он будет
в отечестве, «которого и дым нам сладок и приятен», и
увидит наконец
свою жену и ее малюток, которые, без сомнения, выросли и похорошели
в это время, как он находился
в бегах из Петербурга.
Тон его слов показался бы ему, говори их другой, слащавым, «казенным», как нынче выражаются
в этих случаях. Но у него это вышло против воли. Она приводила его
в умиленное настроение, глубоко трогала его. Ничего не было «особенного»
в ее плане. Детская амбулатория!.. Мало ли сколько их заводится. Одной больше, одной меньше. Не самое дело, а то, что она
своей душой будет освещать и согревать его… Он
видел ее
воображением в детской лечебнице с раннего утра, тихую, неутомимую, точно окруженную сиянием…
Я
вижу причины
своего страдания
в прошедшем,
в заблуждениях моих и других людей, и если моя деятельность не направлена на причину страдания — на заблуждение, и я не стараюсь освободиться от него, я не делаю того, что должно быть, и потому-то страдание и представляется мне тем, чего не должно быть, и оно не только
в действительности, но и
в воображении возрастает до ужасных, исключающих возможность жизни, размеров.
Пусть каждый постарается вспомнить
свои детские страдания боли, и он
увидит, что у него об них не только нет воспоминания, но что он даже и не
в силах восстановить их
в своем воображении.
На другой день утром, когда его разбудили, чтобы идти на службу, Делесов с неприятным удивлением увидал вокруг себя
свои старые ширмы,
своего старого человека и часы на столике. «Так что же бы я хотел
видеть, как не то, что всегда окружает меня?» — спросил он сам себя. Тут ему вспомнились черные глаза и счастливая улыбка музыканта; мотив «Меланхолии» и вся странная вчерашняя ночь пронеслись
в его
воображении.
«Это-то была наверное любовь, первая, чистая!» — думал Николай Герасимович, восстанавливая, как мы
видели,
в своем воображении чудный образ пленившей его девушки.
Антон стал рассматривать чертежи. Что он
увидел, того язык не перескажет. Может быть, творение, подобное храму святого Петра
в Риме, может быть, пантеон христианский, Божественную комедию, сложенную из камня. Знакомый с высокими произведениями художества
в Италии, приготовив
свое воображение к чему-то необыкновенному, он
увидел, что создание Аристотеля перегнало и
воображение, и существенность. Долго стоял он перед рисунками, не быв
в состоянии дать отчет
в своих впечатлениях.
Вас не поразят здесь дикие величественные виды, напоминающие поэтический мятеж стихий
в один из ужасных переворотов мира; вы не
увидите здесь грозных утесов, этих ступеней, по коим шли титаны на брань с небом и с которых пали, разбросав
в неровном бою обломки
своих оружий, доныне пугающие
воображение; вы не
увидите на следах потопа, остывших, когда он стекал с остова земли, векового дуба, этого Оссиана лесов, воспевающего
в час бури победу неба над землей; вы не услышите
в реве потока, брошенного из громовой длани, вечного отзыва тех богохульных криков, которые поражали слух природы
в ужасной борьбе создания с
своим творцом.
Сколько раз здесь, на этом самом диване, воссоздавал он
в своем воображении образ
своего кумира, все здесь напоминало ему его, он
видел ее благосклонную улыбку и был счастлив.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому.
В воображении своем она уже
видела себя с Федосьюшкой
в грубом рубище, шагающею с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя
свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний, от угодников к угодникам, и
в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
Воображение одних
видит впереди счастливое, золотое время и торжество
своей секты;
воображению других представляется
в будущем грозный призрак антихриста с казнями, с гонениями и кровопролитием.
Она, подходя к двери, уже
видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала
в детстве, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало.