Неточные совпадения
Напротив — рыжеватый мужчина с растрепанной бородкой на лице, изъеденном оспой, с
веселым взглядом темных
глаз, —
глаза как будто чужие на его сухом и грязноватом лице; рядом с ним, очевидно, жена его, большая, беременная, в бархатной черной кофте, с длинной золотой цепочкой на шее и на груди; лицо у нее широкое, доброе,
глаза серые, ласковые.
Какая-то простота светилась из его широко расставленных,
веселых, искристых
серых глаз.
Вольноопределяющийся Фокин, с университетским значком на груди, стоит перед унтер-офицером в почтительной позе. Но его молодые
серые глаза искрятся
веселой насмешкой.
Вот выбежала из ворот, без шубки, в
сером платочке на голове, в крахмальном передничке, быстроногая горничная: хотела перебежать через дорогу, испугалась тройки, повернулась к ней, ахнула и вдруг оказалась вся в свету: краснощекая,
веселая, с блестящими синими
глазами, сияющими озорной улыбкой.
Его супруга Машенька —
весёлая говорунья, полненькая и стройная, с
глазами как вишни и неуловимым выражением смуглого лица, была одета ярко — в красную муаровую кофту, с золотистым кружевом, и
серую юбку, с жёлтыми фестонами и оборками.
У Матвея слипались
глаза. Сквозь
серое облако он видел деревянное лицо Созонта с открытым ртом и поднятыми вверх бровями, видел длинную, прямую фигуру Пушкаря, качавшегося в двери, словно маятник; перед ним сливались в яркий вихрь голубые и жёлтые пятна, от
весёлого звона гитары и гуслей, разымчивой песни и топота ног кружилась голова, и мальчику было неловко.
Прасковья Ивановна была не красавица, но имела правильные черты лица, прекрасные умные,
серые глаза, довольно широкие, длинные, темные брови, показывающие твердый и мужественный нрав, стройный высокий рост, и в четырнадцать лет казалась осьмнадцатилетнею девицей; но, несмотря на телесную свою зрелость, она была еще совершенный ребенок и сердцем и умом: всегда живая,
веселая, она резвилась, прыгала, скакала и пела с утра до вечера.
Я только теперь рассмотрел ее хорошенько: шатенка, среднего роста, в коричневом платье не первой молодости, которое не скрывало очень солидных форм.
Серые глаза, чуть-чуть подведенные, смотрели с
веселой дерзостью. Меня поразили густые волосы, сложенные на затылке тяжелым узлом. Она медленно оглядела комнату, оглядела ветхий стул, который ей я подал, а потом села и спокойно перевела
глаза на меня.
Вот он висит на краю розовато-серой скалы, спустив бронзовые ноги; черные, большие, как сливы,
глаза его утонули в прозрачной зеленоватой воде; сквозь ее жидкое стекло они видят удивительный мир, лучший, чем все сказки: видят золотисто-рыжие водоросли на дне морском, среди камней, покрытых коврами; из леса водорослей выплывают разноцветные «виолы» — живые цветы моря, — точно пьяный, выходит «перкия», с тупыми
глазами, разрисованным носом и голубым пятном на животе, мелькает золотая «сарпа», полосатые дерзкие «каньи»; снуют, как
веселые черти, черные «гваррачины»; как серебряные блюда, блестят «спаральони», «окьяты» и другие красавицы-рыбы — им нет числа! — все они хитрые и, прежде чем схватить червяка на крючке глубоко в круглый рот, ловко ощипывают его маленькими зубами, — умные рыбы!..
Он успел посмотреть себя ребенком, свою деревню, свою мать, краснощекую, пухлую женщину, с добрыми
серыми глазами, отца — рыжебородого гиганта с суровым лицом; видел себя женихом и видел жену, черноглазую Анфису, с длинной косой, полную, мягкую,
веселую, снова себя, красавцем, гвардейским солдатом; снова отца, уже седого и согнутого работой, и мать, морщинистую, осевшую к земле; посмотрел и картину встречи его деревней, когда он возвратился со службы; видел, как гордился перед всей деревней отец своим Григорием, усатым, здоровым солдатом, ловким красавцем…
Лицо у него было красное,
серый глаз прищурен, а зеленый пылал
веселым изумрудом.
Глаза у него
серые, огромные, дерзко
веселые; говорил он басом, с рокотаньем в горле, и почти всегда в зубах его торчала немецкая фарфоровая трубка с выгнутым чубуком.
С сосущим чувством: обману-ул! — стою, упершись лбом в первый низкий квадрат окна, жгу себе
глаза удерживаемыми слезами, и опустив, наконец,
глаза, чтобы отпустить, наконец, слезы… — на ватном дне окна, между двумя рамами, в зеленоватом стекле, как в спирту! — целая россыпь крохотных
серых скачущих, страшно-веселых, вербных, с рожками-с-ножками, все окно превративших в вербную чертикову бутыль.
Сениста опть улыбнулся, и Сазонка поднялся со стула. Ростом он был очень высок, волосы его, все в мелких кудряшках, расчесанные частой гребенкой, подымались пышно и
веселой шапкой, и
серые припухшие
глаза искрились и безотчетно улыбались.
За первым же завтраком Ашанин познакомился и с соседом и с соседкой, миловидной блондинкой, лет тридцати, с светло-русыми волосами,
серыми глазами,
веселыми и смеющимися.
Длинная-длинная служба, выпивоха-иеромонах с
веселыми глазами и фальшиво-благочестивым голосом, белые, пустые стены гимназической церкви, холодная живопись иконостаса;
серые ряды расставленных по росту гимназистов; на возвышении, около свечного ящика, грозный инспектор Гайчман: то крестится, то инквизиторским взглядом прощупывает наши ряды, — благоговейно ли чувствуем себя.
По их словам, Пекторалис был молодой человек лет от двадцати восьми до тридцати; роста немного выше среднего, худощав, брюнет, с
серыми глазами и
веселым, твердым выражением лица.
В это время распахнулась дверь, и вошел седой, бодрый и кругленький генерал с ученым значком и с
веселыми серыми проницательными
глазами на большом гладком лице, способном принимать разнообразные выражения.
Ему было, по его собственным словам, «близ ста» лет, но, несмотря на это, он был еще очень бодр и крепок, с ясными, светло-серыми
глазами и крепкими белыми зубами, которые так и бросались в
глаза при частых улыбках этого добродушного и
веселого нрава старца, судя по седым как лунь волосам и длинной бороде.
И когда он,
веселый, кричащий больше всех и беспричинно смеющийся, уезжал, его провожали две пары
глаз:
серые глаза тетки, сердитые и упрекающие, и черные, беспокойно ласковые
глаза собаки.