Выше я упоминал о соседке Александре Николаевне Зыбиной. Во время, когда я принимал ее колена за лошадку, помню сопровождавшего ее иногда плотного супруга в отставном военном мундире с красным воротником. Дом в имении Зыбиных, снабженный Двухэтажными балконами по обе стороны, примыкал к обширному саду, одна из аллей которого
вела к калитке церковной ограды.
Неточные совпадения
Он постучал в окно его и, когда тот отворил,
велел принести ключ от
калитки, выпустить его и не запирать. Но прежде забежал
к себе, взял купленный им porte-bouquet и бросился в оранжерею,
к садовнику. Долго стучался он, пока тот проснулся, и оба вошли в оранжерею.
Старик крепко взял меня за плечо и
повел по двору
к воротам; мне хотелось плакать от страха пред ним, но он шагал так широко и быстро, что я не успел заплакать, как уже очутился на улице, а он, остановясь в
калитке, погрозил мне пальцем и сказал...
Отец ничего еще не знал, но
к нему опять приходил Януш и был прогнан на этот раз с еще большим гневом; однако в тот же день отец остановил меня на пути
к садовой
калитке и
велел остаться дома.
Пред глазами плачущей старушки в широко распахнувшуюся
калитку влез с непокрытою курчавою головою дьякон Ахилла. Он в коротком толстом казакине и широких шароварах, нагружен какими-то мешками и
ведет за собой пару лошадей, из которых на каждой громоздится большой и тяжелый вьюк. Наталья Николаевна молча смотрела, как Ахилла ввел на двор своих лошадей, сбросив на землю вьюки, и, возвратившись
к калитке, запер ее твердою хозяйскою рукой и положил ключ
к себе в шаровары.
— Пожалуйте! — проговорил он мне приветливо, увидя меня на пороге
калитки, и при этом толкнул слегка мальчишку, бросил ему гребень и
велел идти
к матери.
От
калитки протоптанная тропинка
вела на середину
к деревянному голубцу с стоявшим на нем фольговым образком, ярко-блестевшим на солнце.
— Милочка, душечка Жервеза, и ничего больше, — успокоивала ее Дора. — Совершенно французская идиллия из
повести или романа, — говорила она, выходя с Долинским за
калитку дворика, — благородная крестьянка, коровки, дети, куры, молоко и лужайка. Как странно! Как глупо и пошло мне это представлялось в описаниях, и как это хорошо, как спокойно ото всего этого на самом деле. Жервеза, возьмите, милая, меня жить
к себе.
В
калитку Теркин вошел осторожно. Она не была заперта. Двор открытый, тесный. Доска
вела к крылечку, обшитому тесом. И на крылечке дверь подалась, когда он взялся за ручку, и попал в крошечную переднюю, куда из зальца, справа, дверь стояла отворенной на одну половинку.