Неточные совпадения
Дела на приисках у старика Бахарева поправились
с той быстротой, какая возможна только в золотопромышленном деле. В течение весны и лета он заработал крупную деньгу, и его фонды в Узле поднялись на прежнюю высоту. Сделанные за последнее время долги были уплачены, заложенные
вещи выкуплены, и прежнее довольство
вернулось в старый бахаревский дом, который опять весело и довольно глядел на Нагорную улицу своими светлыми окнами.
Хей-ба-тоу хотел еще один раз сходить на реку Самаргу и
вернуться обратно. Чжан-Бао уговорил его сопровождать нас вдоль берега моря. Решено было, что завтра удэгейцы доставят наши
вещи к устью Кусуна и
с вечера перегрузят их в лодку Хей-ба-тоу.
А я сказал Маше, чтобы она не будила вас раньше половины одиннадцатого, так что завтра, едва успеете вы напиться чаю, как уж надобно будет вам спешить на железную дорогу; ведь если и не успеете уложить всех
вещей, то скоро
вернетесь, или вам привезут их; как вы думаете сделать, чтобы вслед за вами поехал Александр Матвеич, или сами
вернетесь? а вам теперь было бы тяжело
с Машею, ведь не годилось бы, если б она заметила, что вы совершенно спокойны.
И не раз бывало это
с Орловым, — уйдет дня на два, на три;
вернется тихий да послушный, все
вещи целы — ну, легкое наказание; взводный его, Иван Иванович Ярилов, душу солдатскую понимал, и все по-хорошему кончалось, и Орлову дослужить до бессрочного только год оставалось.
Егорушка оглядел свое пальто. А пальто у него было серенькое,
с большими костяными пуговицами, сшитое на манер сюртука. Как новая и дорогая
вещь, дома висело оно не в передней, а в спальной, рядом
с мамашиными платьями; надевать его позволялось только по праздникам. Поглядев на него, Егорушка почувствовал к нему жалость, вспомнил, что он и пальто — оба брошены на произвол судьбы, что им уж больше не
вернуться домой, и зарыдал так, что едва не свалился
с кизяка.
Дня за три до «Аскольдовой могилы» ставилась в первый раз какая-то обстановочная пьеса, и на утренней репетиции к Васе подошел реквизитор Гольдберг за приказаниями. Вася, только что
вернувшись из трактира Абакумыча, был навеселе и, вместе
с нужными для спектакля
вещами, шутки ради, выписал двенадцать белых кошек. Перед началом спектакля явился в режиссерскую Гольдберг.
Было начало второго, когда я
вернулся к себе. На столе в кабинете в пятне света от лампы мирно лежал раскрытый на странице «Опасности поворота» Додерляйн.
С час еще, глотая простывший чай, я сидел над ним, перелистывая страницы. И тут произошла интересная
вещь: все прежние темные места сделались совершенно понятными, словно налились светом, и здесь, при свете лампы, ночью, в глуши, я понял, что значит настоящее знание.
— Не понимаю. Вчера ввечеру пошла было в сад и вдруг
вернулась вне себя, перепуганная. Горничная за мной прибежала. Я прихожу, спрашиваю жену: что
с тобой? Она ничего не отвечает и тут же слегла; ночью открылся бред. В бреду бог знает что говорила, вас поминала. Горничная мне сказала удивительную
вещь: будто бы Верочке в саду ее мать покойница привиделась, будто бы ей показалось, что она идет к ней навстречу,
с раскрытыми руками.
Миша. Да мы можем эдак не по улице… Помилуйте, Алексей Иваныч, не тревожьтесь… Чего вы можете бояться? Ведь мы тут; ведь мы наблюдаем-с… ведь, кажется, это всё
вещь такая известная-с… Вы вот в три часа
вернетесь…
Дело в том, что он только что
вернулся из гостей, где сказано было много неприятных и обидных для него
вещей. Сначала заговорили о пользе образования вообще, потом же незаметно перешли к образовательному цензу служащей братии, причем было высказано много сожалений, упреков и даже насмешек по поводу низкого уровня. И тут, как это водится во всех российских компаниях,
с общих материй перешли к личностям.
Опять что-нибудь да выкинешь, дьявол!» Однако Кирюшкин ничего не выкинул и
вернулся на фрегат, хотя и здорово треснувши, но
с целыми
вещами.
Когда я
с вакации из усадьбы Дондуковых
вернулся в Дерпт, писатель уже вполне победил химика и медика. Я решил засесть на четыре месяца, написать несколько
вещей,
с медицинской карьерой проститься, если нужно — держать на кандидата экзамен в Петербурге и начать там жизнь литератора.
— Что ж, бабушка, — говорит солдат, — внучки твои малинки лесной хучь бы кузовок принесли…
С молоком — важная
вещь. Уж я бы им пятак на косоплетки выложил. Да и грибов бы собрали. У вас тут этого земляного добра лопатой не оберешь. А я бы насушил, да фельдфебелю нашему,
с дачи на фронт
вернувшись, в презент бы и поднес. Гриб очень солдатским снеткам соответствует.
— Наверное сказать нельзя, обокраден ли убитый, были ли
с ним деньги и
вещи, это знают Бог да ты, но по одежде он должен был принадлежать к людям состоятельным и не мог иметь в кармане только мелочь, и, наконец, приехав на охоту в тайгу из К., должен же он иметь какие-либо деньги, чтобы хоть
вернуться обратно — их мы в избе на прииске Безымянных не нашли. Ты был в этой избе… Видели, как ты крадучись шел оттуда, и узнали тебя… —
с расстановкой сказал земский заседатель.
Из кабинета доносился голос Фимки, что-то говорившей Глебу Алексеевичу; ответов его, произносимых тихим голосом, не было слышно. Салтыкова остановилась около двери, простояла несколько минут, также тихо отошла прочь и
вернулась в свой будуар. Будуар этот был отделан роскошно,
с тем предупредительным вниманием, которое может подсказать лишь искренняя любовь. Каждая, самая мелкая
вещь его убранства носила на себе отпечаток думы любящего человека о любимой женщине.
Хозяйка
вернулась. Отдали? — говорю. Отдала. Одна она в лавочке? Никак нет, говорит. Писарь военный какой-то сидит и морду корчит. В любовном, говорю, смысле? В любовном, говорит, потому что она ухмыляется. Молодой? Молодой. Красив? Ничего, так себе,
с усиками; только на щеке шишка, на шишке бородавка, а на бородавке волос. Ну, пущай их, думаю. Ведь поди ж ты: плевая
вещь эта табачница, а как гора
с плеч свалилась!
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8-м часу утра,
вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок
вещи в своем уголке и на столе, и
с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под-голову. Он приятно размышлял о том, что на-днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда-то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить
с ним.
—
Вещь в том, — говорит, — что ежели эта баба, которую он искупал,
с первого новолунья ради него трое суток добровольно молчать согласится, тогда и к Федьке словесность навсегда
вернется.