Неточные совпадения
А если и действительно
Свой долг мы ложно поняли
И наше назначение
Не в том, чтоб имя древнее,
Достоинство дворянское
Поддерживать охотою,
Пирами, всякой роскошью
И
жить чужим трудом,
Так надо было ранее
Сказать… Чему
учился я?
Что видел я вокруг?..
Коптил я небо Божие,
Носил ливрею царскую.
Сорил казну народную
И думал
век так
жить…
И вдруг… Владыко праведный...
Г-жа Простакова.
Век живи,
век учись, друг мой сердешный! Такое дело.
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так
пожить на свете слюбится. Не
век тебе, моему другу, не
век тебе
учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)
— Нет, — перебила его графиня Лидия Ивановна. — Есть предел всему. Я понимаю безнравственность, — не совсем искренно сказала она, так как она никогда не могла понять того, что приводит женщин к безнравственности, — но я не понимаю жестокости, к кому же? к вам! Как оставаться в том городе, где вы? Нет,
век живи,
век учись. И я
учусь понимать вашу высоту и ее низость.
— Это очень хорошо, что ты сам его поведешь, — заметил Зосимов Разумихину, — что завтра будет, увидим, а сегодня очень даже недурно: значительная перемена с давешнего.
Век живи,
век учись…
— А так… Вы свое, по закону, получили сполна в форме приданого… Вот и любуйтесь на свои тряпки! Тьфу!.. Уж именно —
век живи,
век учись, а дураком умрешь…
— Чего разговор? Разговор настоящий… хозяйственный.
Век живи —
век учись. Нарочно мастера себе из городу привозил, чтобы мне одну штуку наладил, понимаешь — теплую… Козет называется.
Хоть ты теперь у меня и обученная, а все-таки храни старую нашу пословицу: «
Век живи,
век учись».
— Я вырасту, Павла Артемьевна! А уж тянет меня туда-то, и сказать не могу, как тянет. Так бы
век в тишине монастырской и
прожила. За вас бы молилась… В посте… на ночных бдениях… — возразила, внезапно сживаясь, Соня. — У бабушки моей есть монашка знакомая… Она еще в детстве все к бабушке приставала, просила все меня в послушание к ней отдать в обитель… Совсем к себе на воспитание брала… А отец не отдал… Сюды определил… Велел
учиться.
Серебряков. B последнее время, Михаил Львович, я так много пережил и столько передумал, что, кажется, мог бы написать в назидание потомству целый трактат о том, как надо
жить.
Век живи,
век учись, а несчастия учат нас.
— Что делать, сударь! — отвечала Марта, поправляя чепчик на голове и подбирая под него растрепанные волосы. — Ныне такие наступили времена тяжелые, что никто не помнит заслуг.
Век живи,
век учись!
А и с тем, однако, я все-таки еще в люди вышел, и заметьте, должность какую сразу получил, и судил, и допрашивал, и немалую пользу принес, и
жил бы до
века, если бы не романс: «И, может быть, мечты мои безумны!..» Ах, слушайте, ведь я
учился всем наукам в архиерейском хоре!