Неточные совпадения
Он бы должен
был понять всю
тяжесть этой жизни моей здесь,
в Москве.
Большинство молодых женщин, завидовавших Анне, которым уже давно наскучило то, что ее называют справедливою, радовались тому, что̀ они предполагали, и ждали только подтверждения оборота общественного мнения, чтоб обрушиться на нее всею
тяжестью своего презрения. Они приготавливали уже те комки грязи, которыми они бросят
в нее, когда придет время. Большинство пожилых людей и люди высокопоставленные
были недовольны этим готовящимся общественным скандалом.
Ему необходимо
было общество, и он поставил ее
в это ужасное положение,
тяжесть которого он не хотел понимать.
— Нет, — перебил он и невольно, забывшись, что он этим ставит
в неловкое положение свою собеседницу, остановился, так что и она должна
была остановиться. — Никто больше и сильнее меня не чувствует всей
тяжести положения Анны. И это понятно, если вы делаете мне честь считать меня за человека, имеющего сердце. Я причиной этого положения, и потому я чувствую его.
Сказав это, он взвалил себе на спину мешки, стащил, проходя мимо одного воза, еще один мешок с просом, взял даже
в руки те хлеба, которые хотел
было отдать нести татарке, и, несколько понагнувшись под
тяжестью, шел отважно между рядами спавших запорожцев.
Улицу перегораживала черная куча людей; за углом
в переулке тоже работали, катили по мостовой что-то тяжелое. Окна всех домов закрыты ставнями и окна дома Варвары — тоже, но оба полотнища ворот — настежь. Всхрапывала
пила, мягкие
тяжести шлепались на землю. Голоса людей звучали не очень громко, но весело, — веселость эта казалась неуместной и фальшивой. Неугомонно и самодовольно звенел тенористый голосок...
Он различал, что под
тяжестью толпы земля волнообразно зыблется, шарики голов подпрыгивают, точно зерна кофе на горячей сковороде;
в этих судорогах
было что-то жуткое, а шум постепенно становился похожим на заунывное, но грозное пение неисчислимого хора.
Он снова заставил себя вспомнить Марину напористой девицей
в желтом джерси и ее глупые слова: «Ношу джерси, потому что терпеть не могу проповедей Толстого». Кутузов называл ее Гуляй-город. И, против желания своего, Самгин должен
был признать, что
в этой женщине
есть какая-то приятно угнетающая, теплая
тяжесть.
Самгин шел тихо, как бы опасаясь расплескать на ходу все то, чем он
был наполнен. Большую часть сказанного Кутузовым Клим и читал и слышал из разных уст десятки раз, но
в устах Кутузова эти мысли принимали как бы густоту и
тяжесть первоисточника. Самгин видел пред собой Кутузова
в тесном окружении раздраженных, враждебных ему людей вызывающе спокойным, уверенным
в своей силе, — как всегда, это будило и зависть и симпатию.
«Вероятно — наступил
в человека, может
быть —
в Маракуева», — соображал Клим. Но вообще ему не думалось, как это бывает всегда, если человек слишком перегружен впечатлениями и
тяжесть их подавляет мысль. К тому же он
был голоден и хотел
пить.
— Считаю себя недостаточно подготовленным для этого, — ответил Самгин, незаметно всматриваясь
в распустившееся, оплывшее лицо жандарма. Как
в ночь обыска, лицо
было усталое, глаза смотрели мимо Самгина, да и весь полковник как-то обмяк, точно придавлен
был тяжестью парадного мундира.
Дождь сыпался все гуще, пространство сокращалось, люди шумели скупее, им вторило плачевное хлюпанье воды
в трубах водостоков, и весь шум одолевал бойкий торопливый рассказ человека с креслом на голове; половина лица его, приплюснутая
тяжестью,
была невидима, виден
был только нос и подбородок, на котором вздрагивала черная, курчавая бороденка.
Оживление Дмитрия исчезло, когда он стал расспрашивать о матери, Варавке, Лидии. Клим чувствовал во рту горечь,
в голове
тяжесть.
Было утомительно и скучно отвечать на почтительно-равнодушные вопросы брата. Желтоватый туман за окном, аккуратно разлинованный проволоками телеграфа, напоминал о старой нотной бумаге. Сквозь туман смутно выступала бурая стена трехэтажного дома, густо облепленная заплатами многочисленных вывесок.
— Ах, нет, Бог с тобой! — оправдывался Обломов, приходя
в себя. — Я не испугался, но удивился; не знаю, почему это поразило меня. Давно ли? Счастлива ли? скажи, ради Бога. Я чувствую, что ты снял с меня большую
тяжесть! Хотя ты уверял меня, что она простила, но знаешь… я не
был покоен! Все грызло меня что-то… Милый Андрей, как я благодарен тебе!
В дворне, после пронесшейся какой-то необъяснимой для нее тучи,
было недоумение,
тяжесть. Люди притихли. Не слышно шума, брани, смеха, присмирели девки, отгоняя Егорку прочь.
Она немного отдохнула, открыв все Райскому и Тушину. Ей стало будто покойнее. Она сбросила часть
тяжести, как моряки
в бурю бросают часть груза, чтоб облегчить корабль. Но самый тяжелый груз
был на дне души, и ладья ее сидела
в воде глубоко, черпала бортами и могла, при новом ожидаемом шквале, черпнуть и не встать больше.
Вера, по настоянию бабушки (сама Татьяна Марковна не могла), передала Райскому только глухой намек о ее любви, предметом которой
был Ватутин, не сказав ни слова о «грехе». Но этим полудоверием вовсе не решилась для Райского загадка — откуда бабушка,
в его глазах старая девушка, могла почерпнуть силу, чтоб снести, не с девическою твердостью, мужественно, не только самой —
тяжесть «беды», но успокоить и Веру, спасти ее окончательно от нравственной гибели, собственного отчаяния.
Там то же почти, что и
в Чуди: длинные, загороженные каменными, массивными заборами улицы с густыми, прекрасными деревьями: так что идешь по аллеям. У ворот домов стоят жители. Они, кажется, немного перестали бояться нас, видя, что мы ничего худого им не делаем.
В городе, при таком большом народонаселении,
было живое движение. Много народа толпилось, ходило взад и вперед; носили
тяжести, и довольно большие, особенно женщины. У некоторых
были дети за спиной или за пазухой.
Покойно, правда,
было плавать
в этом безмятежном царстве тепла и безмолвия: оставленная на столе книга, чернильница, стакан не трогались; вы ложились без опасения умереть под
тяжестью комода или полки книг; но сорок с лишком дней
в море! Берег сделался господствующею нашею мыслью, и мы немало обрадовались, вышедши, 16-го февраля утром, из Южного тропика.
Я
был в каюте один, встал, хотел побежать, но неодолимая
тяжесть гнула меня к полу, а свеча вспыхивала сильнее, вот того гляди вспыхнет и карта.
Мне, по случаю трудной дороги, подпрягают пять и шесть лошадей, хотя повозка у меня довольно легка, но у нее
есть подрези, а здесь ездят без них: они много прибавляют
тяжести по рыхлому снегу. Еще верст двести-триста, и потом уже
будут запрягать лошадей гусем, по семи, восьми и даже десяти лошадей, смотря по экипажу. Там глубоки снега и дорога узенькая, так что тройка не уместится
в ряд.
Хотел он подпустить красноречия, сделав обзор того, как
была вовлечена
в разврат Маслова мужчиной, который остался безнаказанным, тогда как она должна
была нести всю
тяжесть своего падения, но эта его экскурсия
в область психологии совсем не вышла, так что всем
было совестно.
Старая любовь, как брошенное
в землю осенью зерно, долго покрытое слоем зимнего снега, опять проснулась
в сердце Привалова… Он сравнил настоящее, каким жил, с теми фантазиями, которые вынашивал
в груди каких-нибудь полгода назад. Как все
было и глупо и обидно
в этом счастливом настоящем… Привалов
в первый раз почувствовал нравственную пустоту и
тяжесть своего теперешнего счастья и сам испугался своих мыслей.
Обед
был подан
в номере, который заменял приемную и столовую. К обеду явились пани Марина и Давид. Привалов смутился за свой деревенский костюм и пожалел, что согласился остаться обедать. Ляховская отнеслась к гостю с той бессодержательной светской любезностью, которая ничего не говорит. Чтобы попасть
в тон этой дамы, Привалову пришлось собрать весь запас своих знаний большого света. Эти трогательные усилия по возможности разделял доктор, и они вдвоем едва тащили на себе
тяжесть светского ига.
Центр
тяжести лежал
в наделе мастеровых землей, и этот пункт
был обработан с особенным мастерством.
То, что
было вечно
в дубе,
в цветах и шипах, то преобразится и пребудет
в духе, то сохранит свою непреходящую форму, освобожденную от материальной
тяжести и скованности.
Материалистическая теория социальной среды
в России
есть своеобразное и искаженное переживание религиозной трансцендентности, полагающей центр
тяжести вне глубины человека.
Человек иного, не интеллигентского духа — национальный гений Лев Толстой —
был поистине русским
в своей религиозной жажде преодолеть всякую национальную ограниченность, всякую
тяжесть национальной плоти.
Когда мы подошли к реке,
было уже около 2 часов пополудни. Со стороны моря дул сильный ветер. Волны с шумом бились о берег и с пеной разбегались по песку. От реки
в море тянулась отмель. Я без опаски пошел по ней и вдруг почувствовал
тяжесть в ногах. Хотел
было я отступить назад, но, к ужасу своему, почувствовал, что не могу двинуться с места. Я медленно погружался
в воду.
Как произошли осыпи? Кажется, будто здесь
были землетрясения и целые утесы распались на обломки. На самом деле это работа медленная, вековая и незаметная для глаза. Сначала
в каменной породе появляются трещины; они увеличиваются
в размерах, сила сцепления уступает силе
тяжести, один за другим камни обрываются, падают, и мало-помалу на месте прежней скалы получается осыпь. Обломки скатываются вниз до тех пор, пока какое-либо препятствие их не задержит.
В свою очередь Чертопханов медленно выбрался из оврага, достиг опушки и поплелся по дороге домой. Он
был недоволен собою;
тяжесть, которую он чувствовал
в голове,
в сердце, распространилась по всем членам; он шел сердитый, темный, неудовлетворенный, голодный, словно кто обидел его, отнял у него добычу, пищу…
Кирила Петрович ходил взад и вперед по зале, громче обыкновенного насвистывая свою песню; весь дом
был в движении, слуги бегали, девки суетились,
в сарае кучера закладывали карету, на дворе толпился народ.
В уборной барышни перед зеркалом дама, окруженная служанками, убирала бледную, неподвижную Марью Кириловну, голова ее томно клонилась под
тяжестью бриллиантов, она слегка вздрагивала, когда неосторожная рука укалывала ее, но молчала, бессмысленно глядясь
в зеркало.
Начало весны. Полночь. Красная горка, покрытая снегом. Направо кусты и редкий безлистый березник; налево сплошной частый лес больших сосен и
елей с сучьями, повисшими от
тяжести снега;
в глубине, под горой, река; полыньи и проруби обсажены ельником. За рекой Берендеев посад, столица царя Берендея; дворцы, дома, избы, все деревянные, с причудливой раскрашенной резьбой;
в окнах огни. Полная луна серебрит всю открытую местность. Вдали кричат петухи.
Но для матери новорожденный — старый знакомый, она давно чувствовала его, между ними
была физическая, химическая, нервная связь; сверх того, младенец для матери — выкуп за
тяжесть беременности, за страдания родов, без него мучения, лишенные цели, оскорбляют, без него ненужное молоко бросается
в мозг.
Творчество
было для меня погружением
в особый, иной мир, мир свободный от
тяжести, от власти ненавистной обыденности.
История эта состояла
в следующем: мужик пахал поле и выпахал железный казанок (котел) с червонцами. Он тихонько принес деньги домой и зарыл
в саду, не говоря никому ни слова. Но потом не утерпел и доверил тайну своей бабе, взяв с нее клятву, что она никому не расскажет. Баба, конечно, забожилась всеми внутренностями, но вынести
тяжесть неразделенной тайны
была не
в силах. Поэтому она отправилась к попу и, когда тот разрешил ее от клятвы, выболтала все на духу.
Незадолго перед этим Коляновской привезли
в ящике огромное фортепиано. Человек шесть рабочих снимали его с телеги, и когда снимали, то внутри ящика что-то глухо погромыхивало и звенело. Одну минуту, когда его поставили на край и взваливали на плечи, случилась какая-то заминка.
Тяжесть, нависшая над людьми, дрогнула и, казалось, готова
была обрушиться на их головы… Мгновение… Сильные руки сделали еще поворот, и мертвый груз покорно и пассивно стал подыматься на лестницу…
По всей вероятности, пан Казимир уехал бы
в Сибирь со своими широкими планами, если б его не выручила маленькая случайность. Еще после пожара, когда
было уничтожено почти все Заполье, Стабровский начал испытывать какое-то смутное недомоганье. Какая-то
тяжесть в голове, бродячая боль
в конечностях, ревматизм
в левой руке. Все это перед рождеством разрешилось первым ударом паралича, даже не ударом, а ударцем, как вежливо выразился доктор Кацман.
Этот аргумент, связанный с тем, что
в русском сознании и мысли XIX
в.
было меньше связанности с
тяжестью истории и традиции, ничего не доказывает.
Он
был теллургическим человеком, он нес
в себе всю
тяжесть земли, и он устремлен
был к чисто-духовной религии.
Единственное, что привлекало их на Южный Сахалин,
была рыба; она приносила им большой доход, так как ловилась
в изобилии, и айно, на которых лежала вся
тяжесть труда, обходились им почти даром.
«Мне, — пишет горный инженер Лопатин, — имевшему
в виду ходить
в глуби сахалинской тайги, нечего
было и думать о езде верхом и перевозке
тяжестей вьючными.
Богатые чай
пьют, а бедняки работают, надзиратели у всех на глазах обманывают свое начальство, неизбежные столкновения рудничной и тюремной администраций вносят
в жизнь массу дрязг, сплетней и всяких мелких беспорядков, которые ложатся своею
тяжестью прежде всего на людей подневольных, по пословице: паны дерутся — у хлопцев чубы болят.
Не ропщите, если
будете небрежены
в собраниях, а особливо от женщин, для того что не умеете хвалить их красоту; но вспомните, что вы бегаете быстро, что плаваете не утомляяся, что подымаете
тяжести без натуги, что умеете водить соху, вскопать гряду, владеете косою и топором, стругом и долотом; умеете ездить верхом, стрелять.
Уж первая сорвалась, так удачи не
будет!» Я же, вовсе не видавший рыбы, потому что отец не выводил ее на поверхность воды, не чувствовавший ее
тяжести, потому что не держал удилища
в руках, не понимавший, что по согнутому удилищу можно судить о величине рыбы, — я не так близко к сердцу принял эту потерю и говорил, что, может
быть, это
была маленькая рыбка.
В самом деле, сад
был великолепен: яблони
в бесчисленном количестве, обремененные всеми возможными породами спелых и поспевающих яблок, блиставших яркими красками, гнулись под их
тяжестью; под многие ветви
были подставлены подпорки, а некоторые
были привязаны к стволу дерева, без чего они бы сломились от множества плодов.
Но центр
тяжести всей уставной грамоты заключался
в том, что уставная грамота касалась только мастеровых и давала им известные условные гарантии только на том условии, если они
будут работать на заводах.
И народ бежал встречу красному знамени, он что-то кричал, сливался с толпой и шел с нею обратно, и крики его гасли
в звуках песни — той песни, которую дома
пели тише других, — на улице она текла ровно, прямо, со страшной силой.
В ней звучало железное мужество, и, призывая людей
в далекую дорогу к будущему, она честно говорила о
тяжестях пути.
В ее большом спокойном пламени плавился темный шлак пережитого, тяжелый ком привычных чувств и сгорала
в пепел проклятая боязнь нового…
«Суд общества офицеров N-ского пехотного полка,
в составе — следовали чины и фамилии судей — под председательством подполковника Мигунова, рассмотрев дело о столкновении
в помещении офицерского собрания поручика Николаева и подпоручика Ромашова, нашел, что ввиду
тяжести взаимных оскорблений ссора этих обер-офицеров не может
быть окончена примирением и что поединок между ними является единственным средством удовлетворения оскорбленной чести и офицерского достоинства. Мнение суда утверждено командиром полка».
Вскоре
в столовую через буфет вышел Николаев. Он
был бледен, веки его глаз потемнели, левая щека все время судорожно дергалась, а над ней ниже виска синело большое пухлое пятно. Ромашов ярко и мучительно вспомнил вчерашнюю драку и, весь сгорбившись, сморщив лицо, чувствуя себя расплюснутым невыносимой
тяжестью этих позорных воспоминаний, спрятался за газету и даже плотно зажмурил глаза.