Неточные совпадения
Я
бросил поводья и полетел в овраг; это спасло моего
коня: он выскочил.
Не доезжая слободки, я повернул направо по ущелью. Вид человека был бы мне тягостен: я хотел быть один.
Бросив поводья и опустив голову на грудь, я ехал долго, наконец очутился в месте, мне вовсе не знакомом; я повернул
коня назад и стал отыскивать дорогу; уж солнце садилось, когда я подъехал к Кисловодску, измученный, на измученной лошади.
Все
бросили вмиг берег и снарядку челнов, ибо предстоял теперь сухопутный, а не морской поход, и не суда да козацкие чайки [Чайки — длинные узкие речные суда запорожцев.] — понадобились телеги и
кони.
За окном буйно кружилась, выла и свистела вьюга,
бросая в стекла снегом, изредка в белых вихрях появлялся, исчезал большой, черный, бородатый царь на толстом, неподвижном
коне, он сдерживал
коня, как бы потеряв путь, не зная, куда ехать.
Он рисует глаза кое-как, но заботится лишь о том, чтобы в них повторились учительские точки, чтоб они смотрели точно живые. А не удастся, он
бросит все, уныло облокотится на стол, склонит на локоть голову и оседлает своего любимого
коня, фантазию, или
конь оседлает его, и мчится он в пространстве, среди своих миров и образов.
Чтобы закрепить зыбуны, стрелки рубили ивняк и
бросали его
коням под ноги.
И когда придет час меры в злодействах тому человеку, подыми меня, Боже, из того провала на
коне на самую высокую гору, и пусть придет он ко мне, и
брошу я его с той горы в самый глубокий провал, и все мертвецы, его деды и прадеды, где бы ни жили при жизни, чтобы все потянулись от разных сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и вечно бы его грызли, и повеселился бы я, глядя на его муки!
Он сейчас же этого не стерпел и
коней бросил да давай что попало городить: то кинется необыкновенную мельницу строить, то шорную мастерскую завел, и все от всего убытки и долги, а более всего расстройство в характере…
«Ах ты, — думаю, — милушка; ах ты, милушка!» Кажется, спроси бы у меня за нее татарин не то что мою душу, а отца и мать родную, и тех бы не пожалел, — но где было о том думать, чтобы этакого летуна достать, когда за нее между господами и ремонтерами невесть какая цена слагалась, но и это еще было все ничего, как вдруг тут еще торг не был кончен, и никому она не досталась, как видим, из-за Суры от Селиксы гонит на вороном
коне борзый всадник, а сам широкою шляпой машет и подлетел, соскочил,
коня бросил и прямо к той к белой кобылице и стал опять у нее в головах, как и первый статуй, и говорит...
Она соскочила с лошади,
бросила повод своему спутнику, оставшемуся по ее приказанию на
коне, и подошла к образу именно в то время, когда брошена была копейка.
— Грешно, Федор Алексеич! Когда сидишь ты на
коне, с саблей в руке, сердце, глядя на тебя, радуется. И доблесть свою показал ты сегодня, любо смотреть было.
Брось же свой бабий обычай, остриги волосы, как бог велит, сходи на покаяние в Киев или в Соловки, да и вернись на Москву христианином!
Родина ты моя, родина! Случалось и мне в позднюю пору проезжать по твоим пустыням! Ровно ступал
конь, отдыхая от слепней и дневного жару; теплый ветер разносил запах цветов и свежего сена, и так было мне сладко, и так было мне грустно, и так думалось о прошедшем, и так мечталось о будущем. Хорошо, хорошо ехать вечером по безлюдным местам, то лесом, то нивами,
бросить поводья и задуматься, глядя на звезды!
Князь
бросил мельнику горсть денег, оторвал от дерева узду
коня своего, вскочил в седло, и застучали в лесу конские подковы. Потом топот замер в отдаленье, и лишь колесо в ночной тиши продолжало шуметь и вертеться.
Как заездил он
коня да
бросил в болото, так от этого-то
коня и пчелы отроились; а рыбаки-то, вишь, закинули невод да вместо рыбы и вытащили пчел…
Бросил молиться, стал скакать и рыскать по полям с утра до ночи, не одного доброго
коня заморил, а покоя не выездил!
Увидя мужчину, Елена хотела скрыться; но,
бросив еще взгляд на всадника, она вдруг стала как вкопанная. Князь также остановил
коня. Он не верил глазам своим. Тысяча мыслей в одно мгновение втеснялись в его голову, одна другой противореча. Он видел пред собой Елену, дочь Плещеева-Очина, ту самую, которую он любил и которая клялась ему в любви пять лет тому назад. Но каким случаем она попала в сад к боярину Морозову?
— Э,
брось! Так-то я заспорил с сотником:
коня у меня просил. Дай, говорит,
коня, в хорунжии представлю. Я не дал, так и не вышло.
— Слышь, Лукашке
коня в пятьдесят монетов
бросил юнкирь-то, чтò у Ильи Васильича стоит, — говорил один. — Богач!
— А что ты думаешь, сват? — продолжал приказчик, убежденный этим последним доказательством. — В самом деле, черт ли велит ему
бросить задаром три корабленика?.. Ну, ну, быть так: оседлайте
коня.
Тут дорога, которая версты две извивалась полями, повернула налево и пошла лесом. Кирша попевал беззаботно веселые песни, заговаривал с проезжим, шутил; одним словом, можно было подумать, что он совершенно спокоен и не опасается ничего. Но в то же время малейший шорох возбуждал все его внимание: он приостанавливал под разными предлогами своего
коня,
бросал зоркий взгляд на обе стороны дороги и, казалось, хотел проникнуть взором в самую глубину леса.
В пене, шуме и брызгах прядают вверх и шлепаются эти водяные
кони, и туда рыбак
бросает свою прочно устроенную удочку с тяжелым грузилом.
Смеясь и
бросая отрывистые фразы, торопливо рассаживались, как раньше было уговорено. На Иванову телегу, запряженную двумя
конями, сели матрос, Соловьев и Петруша, а к Еремею — Саша и Колесников; и знакомый с местами и дорогами Соловьев наскоро повторял...
Так пел казак, шагом выезжая на гору по узкой дороге, беззаботно
бросив повода и сложа руки.
Конь привычный не требовал понуждения; и молодой казак на свободе предавался мечтам своим. Его голос был чист и полон, его сердце казалось таким же.
Это обстоятельство так сильно обеспокоило Бузыгу, что он взял с собой только двух
коней, какие были получше, остальных же
бросил привязанными, а мальчику велел немедля бежать домой, и бежать не по дороге, а напрямик через Маринкино болото и через казенный лес.
Он вывел
коня,
бросил на хребет его вчетверо сложенное рядно и шагом съехал со двора в открытые тёмные ворота.
С моря дул влажный холодный ветер, разнося по степи задумчивую мелодию плеска набегавшей на берег волны и шелеста прибрежных кустов. Изредка его порывы приносили с собой сморщенные, желтые листья и
бросали их в костер, раздувая пламя, окружавшая нас мгла осенней ночи вздрагивала и, пугливо отодвигаясь, открывала на миг слева — безграничную степь, справа — бесконечное море и прямо против меня — фигуру Макара Чудры, старого цыгана, — он сторожил
коней своего табора, раскинутого шагах в пятидесяти от нас.
— Не надо, Авдеюшка, дорога знакомая, — отвечал Патап Максимыч, — а ты вот, голубчик, коней-то на двор пусти да сенца им
брось. Здорова ль Никитишна?
Возница не
бросает вожжей оттого, что не сразу остановит
коней, но продолжает тянуть, и
кони останавливаются. Так и ты со страстями: не удержался один раз, продолжай бороться, и в конце концов победишь ты, а не страсти.
А моя бедная деда слушала сурового старика, дрожа всем телом и
бросая на моего отца умоляющие взоры. Он не вынес этого немого укора, крепко обнял ее и, передернув плечами, вышел из дому. Через несколько минут я видела, как он скакал по тропинке в горы. Я смотрела на удаляющуюся фигуру отца, на стройный силуэт
коня и всадника, и вдруг точно что-то толкнуло меня к Хаджи-Магомету.
Теркин сел, и коляска со звоном ржавых гаек и шарнир покатила книзу. Он не стерпел — взял извозчика, испытывая беспокойство ожидания: чем пахнет на него жизнь в этих священных стенах, на которых в смутные времена иноки защищали мощи преподобного от польских полчищ и
бросали под ноги вражьих
коней град железных крючковатых гвоздей, среди грохота пушек и пищалей.
Жизнь трудная, неинтересная, и выносили ее подолгу только молчаливые ломовые
кони, вроде этой Марьи Васильевны; те же живые, нервные, впечатлительные, которые говорили о своем призвании, об идейном служении, скоро утомлялись и
бросали дело.
Летит папаша по столбовой дороге,
коня шпандорит, направление к станции держит. Про село свое и думать забыл, до того его амбиция распирает. Докатил до водокачки, вожжи работнику
бросил.
У заднего подъезда Летнего дворца соскочил он с нее прямо на крыльцо, спросил, кого и что нужно, передал все верно, получил свою награду, опять на
коня, который исправно дожидался его, — выдал ему собачью награду, остальной кусок мяса, и, будто ни в чем не бывал, мигом возвратился домой, торжествуя в сердце свой подвиг. На радости
бросил он гривну дворне.
Вместе с этим известием прошла в околодке нашем молва, что с войском азиятским в Рингене была какая-то колдунья,
бросила мертвого золотоволосого мальчика пред окнами барона, вынула из дупла какого-то дерева гнездо в виде башмака, с ужасными угрозами показала его издали Фюренгофу, говорила о какой-то бумаге и ускакала на черном
коне вместе с татарским начальником.
А ты, Кутайсов, вождь младой…
Где прелести? где младость?
Увы! он видом и душой
Прекрасен был, как радость;
В броне ли, грозный, выступал —
Бросали смерть перуны;
Во струны ль арфы ударял —
Одушевлялись струны…
О горе! верный
конь бежит
Окровавлен из боя;
На нём его разбитый щит…
И нет на нём героя.
И Зенон в самом деле опередил биченосцев,
бросил поводья
коня, соскочил и вскричал громко страже...