Неточные совпадения
Кажется, как будто ее мало заботило то, о чем заботятся, или оттого, что всепоглощающая деятельность мужа ничего не оставила на ее долю, или оттого, что она принадлежала, по самому сложению своему, к тому философическому разряду людей, которые, имея и чувства, и мысли, и
ум, живут как-то вполовину, на жизнь глядят вполглаза и, видя возмутительные тревоги и
борьбы, говорят: «<Пусть> их, дураки, бесятся!
— Фельетонист у нас будет опытный, это — Робинзон, известность. Нужен литературный критик, человек здорового
ума. Необходима
борьба с болезненными течениями в современной литературе. Вот такого сотрудника — не вижу.
Илья Ильич проснулся, против обыкновения, очень рано, часов в восемь. Он чем-то сильно озабочен. На лице у него попеременно выступал не то страх, не то тоска и досада. Видно было, что его одолевала внутренняя
борьба, а
ум еще не являлся на помощь.
Не все, конечно, знает Вера в игре или
борьбе сердечных движений, но, однако же, она, как по всему видно, понимает, что там таится целая область радостей, горя, что
ум, самолюбие, стыдливость, нега участвуют в этом вихре и волнуют человека. Инстинкт у ней шел далеко впереди опыта.
— Ты прежде заведи дело, в которое мог бы броситься живой
ум, гнушающийся мертвечины, и страстная душа, и укажи, как положить силы во что-нибудь, что стоит
борьбы, а с своими картами, визитами, раутами и службой — убирайся к черту!
У меня лежит на сердце высказать вам еще нечто, ибо я предчувствую и в ваших сердцах и
умах большую
борьбу…
Неожиданное же и ученое рассуждение его, которое он сейчас выслушал, именно это, а не другое какое-нибудь, свидетельствовало лишь о горячности сердца отца Паисия: он уже спешил как можно скорее вооружить юный
ум для
борьбы с соблазнами и огородить юную душу, ему завещанную, оградой, какой крепче и сам не мог представить себе.
Полевой был человек необыкновенно ловкого
ума, деятельного, легко претворяющего всякую пищу; он родился быть журналистом, летописцем успехов, открытий, политической и ученой
борьбы.
Эти люди сломились в безвыходной и неравной
борьбе с голодом и нищетой; как они ни бились, они везде встречали свинцовый свод и суровый отпор, отбрасывавший их на мрачное дно общественной жизни и осуждавший на вечную работу без цели, снедавшую
ум вместе с телом.
С другой стороны, он не принимает мира, который хотел бы создать «эвклидов
ум», т. е. мир без страданий, но и без
борьбы.
Так что избирательная
борьба между Кавеньяком Бонапартом, несомненно, больше занимала русские мыслящие
умы, нежели, например, замена действительного тайного советника Перовского генералом-от-инфантерии Бибиковым 1-м.
Это была страшная и захватывающая картина. Человеческий труд кипел здесь, как огромный, сложный и точный механизм. Тысячи людей — инженеров, каменщиков, механиков, плотников, слесарей, землекопов, столяров и кузнецов — собрались сюда с разных концов земли, чтобы, повинуясь железному закону
борьбы за существование, отдать свои силы, здоровье,
ум и энергию за один только шаг вперед промышленного прогресса.
— Алеша умный, Алеша добрый, — проговорил Костя, лениво поднимая голову, — но, милая моя, чтобы узнать, что он умный, добрый и интересный, нужно с ним три пуда соли съесть… И какой толк в его доброте или в его
уме? Денег он вам отвалит сколько угодно, это он может, но где нужно употребить характер, дать отпор наглецу и нахалу, там он конфузится и падает духом. Такие люди, как ваш любезный Алексис, прекрасные люди, но для
борьбы они совершенно не годны. Да и вообще ни на что не годны.
Каждый должен весь свой
ум, всю душу вложить в
борьбу с тайным, хитрым врагом.
Это нескладное суденышко, сшитое на живую нитку, действительно превратилось в одно живое целое, исторически сложившееся мужицким
умом, управляемое мужицкой волей и преодолевающее на своем пути почти непреодолимые препятствия мужицкой силой, той силой, которая смело вступала в
борьбу с самой бешеной стихией, чтобы победить ее.
Всякий шаг Чацкого, почти всякое слово в пьесе тесно связаны с игрой чувства его к Софье, раздраженного какою-то ложью в ее поступках, которую он и бьется разгадать до самого конца. Весь
ум его и все силы уходят в эту
борьбу: она и послужила мотивом, поводом к раздражениям, к тому «мильону терзаний», под влиянием которых он только и мог сыграть указанную ему Грибоедовым роль, роль гораздо большего, высшего значения, нежели неудачная любовь, словом, роль, для которой и родилась вся комедия.
И раздельно, даже резко произнося слова, он начал говорить ей о несправедливом распределении богатств, о бесправии большинства людей, о роковой
борьбе за место в жизни и за кусок хлеба, о силе богатых и бессилии бедных и об
уме, подавленном вековой неправдой и тьмой предрассудков, выгодных сильному меньшинству людей.
Но как мы заметили,
борьба поэта с обстоятельствами жизни не осталась бесплодною: он многое преодолел, многого достиг силою своей твердой воли и природного
ума.
Порой, в минуту неясного сознания, мелькало в
уме его, что он осужден жить в каком-то длинном, нескончаемом сне, полном странных, бесплодных тревог,
борьбы и страданий.
Оно — враг, с которым вели неравную
борьбу мудрейшие
умы всех времен, и достоянием человечества сделалось только то, что они отвоевали у него.
Как и повсюду, подмены возможны и здесь. Легко вера подменяется неверующим догматизмом, т. е. нерациональным рационализмом, порождаемым леностью
ума, косностью и трусостью мысли.
Борьба с знанием под предлогом веры проистекает именно из такого отношения к последней. Вера не ограничивает разума, который и сам должен знать свои границы, чтобы не останавливаться там, где он еще может идти на своих ногах.
Разумеется, для человечества, насколько оно живет в плоскости
ума, а следовательно, до известной степени обречено на науку и философию, должна иметь силу этика
ума, существует обязанность логической честности,
борьбы с умственной ленью, добросовестного преодоления преодолимых трудностей, но религиозно перед человеком ставится еще высшая задача — подняться над
умом, стать выше
ума, и именно этот путь указуют люди христианского, религиозного подвига [На основании сказанного определяется и наш ответ на вопрос о «преображении разума», поставленный кн.
Впечатлительного и отзывчивого юношу слишком уже захватили и заманчивая прелесть морской жизни с ее опасностями, закаляющими нервы, с ее
борьбой со стихией, облагораживающей человека, и жажда путешествий, расширяющих кругозор и заставляющих чуткий
ум задумываться и сравнивать. Слишком возбуждена была его любознательность уже и тем, что он видел, а сколько предстоит еще видеть новых стран, новых людей, новую природу!
Старая графиня Ростова, при вести о смерти сына Пети, сходит с
ума. «В бессильной
борьбе с действительностью, мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности, в мире безумия».
В святой простоте
ума и сердца, я, находясь в преддверии лабиринта, думал, что я уже прошел его и что мне пора в тот затон, куда я, как сказочный ерш, попал, исходив все океаны и реки и обив все свои крылья и перья в
борьбе с волнами моря житейского. Я думал, что я дошел до края моих безрассудств, когда только еще начинал к ним получать смутное влечение. Но как бы там ни было, а желание мое удалиться от мира было непреложно — и я решил немедленно же приводить его в действие.
Не
умом я понял. Всем телом, каждою его клеточкою я в мятущемся ужасе чувствовал свою обреченность. И напрасно
ум противился, упирался, смотря в сторону. Мутный ужас смял его и втянул в себя. И все вокруг втянул. Бессмысленна стала жизнь в ее красках,
борьбе и исканиях. Я уничтожусь, и это неизбежно. Не через неделю, так через двадцать лет. Рассклизну, начну мешаться с землей, все во мне начнет сквозить, пусто станет меж ребрами, на дне пустого черепа мозг ляжет горсточкою черного перегноя…
В
борьбе с издревле ненавистными для русского человека немцами искали вольные дружинники ратной потехи, когда избыток сил молодецких не давал им спокойно оставаться на родине, когда от мирного безделья зудили богатырские плечи. Клич к набегу на «божьих дворян», как называли новгородцы и псковитяне ливонских рыцарей, не был никогда безответным в сердцах и
умах молодежи Новгорода и Пскова, недовольной своими правителями и посадниками — представителями старого Новгорода.
Она думала, что сама сойдет с
ума, и на самом деле была близка к этому. Действительно, Ирена проснулась в бреду. С ней сделалась сильнейшая горячка, осложнившаяся воспалением мозга. В продолжение двух недель происходила страшная
борьба между наукой и болезнью, молодостью и смертью.
Она произвела на него даже совсем успокоительное действие, он почувствовал себя не одиноким, в Дарье Николаевне он почему-то видел сильную опору и защиту, и даже удивился, как эта мысль не пришла ему тотчас в голову, как он, любимый такой девушкой, как его ненаглядная Доня, мог чего-либо или кого-либо опасаться, даже тетушки Глафиры Петровны. В его
уме возникла уверенность, что даже для последней
борьба с Дарьей Николаевной будет не по силам.
Гречихин отпустил ее руку, не потому, что смутился посторонних, но вследствие мгновенно озарившей его
ум мысли о неблаговидности физической
борьбы с женщиной.
Семен Аникич вместе с Антиповной отправился в опочивальню племянницы. В
уме его происходила тяжелая
борьба. «Ужели придется звать снова Ермака после того, как часа два тому назад он решил запретить ему встречаться с Ксенией. И с чего могла приключиться вдруг такая хворь с нею? Уж не проведала ли о его сговоре с Ермаком? Да и откуда узнать ей? С ним она не виделась… Он не посмел бы пойти в светлицу против его воли…»
Затем он снова взял в руки пистолет и задумался. В его
уме, видимо, происходила
борьба между желанием жить и необходимостью умереть. Так по крайней мере можно было судить по его последним словам...
Картины прошлого одна за другой восставали в его
уме, он гнал их со всем усилием своей воли, а они настойчивее и настойчивее лезли ему в голову, и он, как бы изнемогший в
борьбе с этим невидимым врагом, закрыл глаза и всецело отдался во власть тяжелых воспоминаний.
После этих слов можно ли было думать побороть любимца государыни в
уме и сердце ее? Несчастен, кто это замышлял только! Правду говорил Зуда, предрекая Волынскому неудачу в самом начале
борьбы его с Бироном. Но кто разгадает сердце человеческое, этого сфинкса, доселе неразобранного во всех причудах его, этого оборотня, неуловимого в своих изменениях? Одна минута — и государыня могла перемениться.
Ночь на семнадцатое — последняя для многих в русском и шведском войсках. Как тяжелый свинец, пали на грудь иных смутные видения; другие спали крепко и сладко за несколько часов до
борьбы с вечным сном.
Ум, страсти, честь, страх царского гнева, надежда на милости государевы и, по временам, любовь к отечеству работали в душе вождей.
В
уме Львенко происходила
борьба.
Одержав, как ему казалось, нравственную победу над графом, он возомнил о своем
уме и способностях и даже решился вступить в
борьбу с всесильным графом Аракчеевым на почве излюбленной последним заветной идеи будущей несомненной и неисчислимой пользы организуемых им военных поселений, долженствовавших покрыть своею сетью всю Россию, на страх, на самом деле, встрепенувшейся при известии о преобразовании в этом смысле русского военного быта, Европе.
Как никак, но это была жизнь: здесь все-таки шла беспрестанная
борьба, и кипели страсти, и шевелились
умы, созидавшие планы интриг.