Неточные совпадения
— Не печалься, друзьяка! — отозвался куренной атаман
Бородатый. — В том нет вины твоей, что схватили тебя нагого. Беда может быть со всяким
человеком; но стыдно им, что выставили тебя на позор, не прикрывши прилично наготы твоей.
Он злился. Его раздражало шумное оживление Марины, и почему-то была неприятна встреча с Туробоевым. Трудно было признать, что именно вот этот
человек с бескровным лицом и какими-то кричащими глазами — мальчик, который стоял перед Варавкой и звонким голосом говорил о любви своей к Лидии. Неприятен был и
бородатый студент.
Рано утром выкрасили синеватой краской забор, ограждавший стройку, затем помыли улицу водой и нагнали в нее несколько десятков
людей, прилично одетых, солидных, в большинстве —
бородатых.
Из облака радужной пыли выехал
бородатый извозчик, товарищи сели в экипаж и через несколько минут ехали по улице города, близко к панели. Клим рассматривал
людей; толстых здесь больше, чем в Петербурге, и толстые, несмотря на их бороды, были похожи на баб.
Клим ел холодное мясо, запивая его пивом, и, невнимательно слушая вялую речь Пояркова, заглушаемую трактирным шумом, ловил отдельные фразы.
Человек в черном костюме,
бородатый и толстый, кричал...
Самгин обрадовался, даже хотел окрикнуть ее, но из ворот веселого домика вышел
бородатый, рыжий
человек, бережно неся под мышкой маленький гроб, за ним, нелепо подпрыгивая, выкатилась темная, толстая старушка, маленький, круглый гимназист с головой, как резиновый мяч; остролицый солдат, закрывая ворота, крикнул извозчику...
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал
человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на
бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался небольшой ковровый саквояж;
человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул с панели в дверь полуподвального помещения с новенькой вывеской над нею...
Все, кроме Елены. Буйно причесанные рыжие волосы, бойкие, острые глаза, яркий наряд выделял Елену, как чужую птицу, случайно залетевшую на обыкновенный птичий двор. Неслышно пощелкивая пальцами, улыбаясь и подмигивая, она шепотом рассказывала что-то
бородатому толстому
человеку, а он, слушая, вздувался от усилий сдержать смех, лицо его туго налилось кровью, и рот свой, спрятанный в бороде, он прикрывал салфеткой. Почти голый череп его блестел так, как будто смех пробивался сквозь кость и кожу.
Из них только один, в каракулевой шапке, прятал
бородатое лицо в поднятом воротнике мехового пальто, трое — видимо, рабочие, а пятый — пожилой
человек, бритый, седоусый, шел сдвинув мохнатую папаху на затылок, открыв высокий лоб, тыкая в снег суковатой палкой.
Но механическая работа перенасыщенной памяти продолжалась, выдвигая дворника Николая, аккуратного, хитренького Осипа, рыжего Семена, грузчиков на Сибирской пристани в Нижнем, десятки мимоходом отмеченных дерзких
людей, вереницу их закончили
бородатые, зубастые рожи солдат на перроне станции Новгород. И совершенно естественно было вспомнить мрачную книгу «Наше преступление». Все это расстраивало и даже озлобляло, а злиться Клим Самгин не любил.
Клим Иванович Самгин был утомлен впечатлениями бессонной ночи. Равнодушно слушая пониженный говор
людей, смотрел в окно, за стеклами пенился густой снег, мелькали в нем бесформенные серые фигуры, и казалось, что вот сейчас к стеклам прильнут, безмолвно смеясь,
бородатые, зубастые рожи.
В конце комнаты у стены — тесная группа
людей, которые похожи на фабричных рабочих, преобладают солидные,
бородатые, один — высокий, широкоплеч, почти юноша, даже усов не заметно на скуластом, подвижном лице, другой — по плечо ему, кудрявый, рыженький.
Ему приятно было видеть задумчивость на
бородатом лице студента, когда Кутузов слушал музыку, приятна была сожалеющая улыбка, грустный взгляд в одну точку, куда-то сквозь
людей, сквозь стену.
«Кого же защищают?» — догадывался Самгин. Среди защитников он узнал угрюмого водопроводчика, который нередко работал у Варвары, студента — сына свахи, домовладелицы Успенской, и, кроме племянника акушерки, еще двух студентов, — он помнил их гимназистами. Преобладала молодежь, очевидно — ремесленники, но было
человек пять
бородатых, не считая дворника Николая. У одного из
бородатых из-под нахлобученного картуза торчали седоватые космы волос, а уши — заткнуты ватой.
Самгин, не ответив, смотрел, как двое мужиков ведут под руки какого-то
бородатого, в длинной, ниже колен, холщовой рубахе;
бородатый, упираясь руками в землю, вырывался и что-то говорил, как видно было по движению его бороды, но голос его заглушался торжествующим визгом
человека в красной рубахе, подскакивая, он тыкал кулаком в шею
бородатого и орал...
Самгин шагал в стороне нахмурясь, присматриваясь, как по деревне бегают
люди с мешками в руках, кричат друг на друга, столбом стоит среди улицы
бородатый сектант Ермаков. Когда вошли в деревню, возница, сорвав шапку с головы, закричал...
Было найдено кое-что свое, и, стоя у окружного суда, Клим Иванович Самгин посмотрел, нахмурясь, вдоль Литейного проспекта и за Неву, где нерешительно, негусто дымили трубы фабрик. В комнате присяжных поверенных кипел разноголосый спор,
человек пять адвокатов, прижав в угол широколицего,
бородатого, кричали в лицо ему...
Он ожидал увидеть глаза черные, строгие или по крайней мере угрюмые, а при таких почти бесцветных глазах борода ротмистра казалась крашеной и как будто увеличивала благодушие его, опрощала все окружающее. За спиною ротмистра, выше головы его, на черном треугольнике —
бородатое, широкое лицо Александра Третьего, над узенькой, оклеенной обоями дверью — большая фотография лысого, усатого
человека в орденах, на столе, прижимая бумаги Клима, — толстая книга Сенкевича «Огнем и мечом».
Солдаты были мелкие, украшены синими шнурами, их обнаженные сабли сверкали тоже синевато, как лед, а впереди партии, позванивая кандалами, скованные по двое за руки, шагали серые, бритоголовые
люди, на подбор большие и почти все
бородатые.
— Я государству — не враг, ежели такое большое дело начинаете, я землю дешево продам. —
Человек в поддевке повернул голову, показав Самгину темный глаз, острый нос, седую козлиную бородку, посмотрел, как
бородатый в сюртуке считает поданное ему на тарелке серебро сдачи со счета, и вполголоса сказал своему собеседнику...
Но это воспоминание, возникнув механически, было явно неуместно, оно тотчас исчезло, и Самгин продолжал соображать: чем отличаются эти
бородатые, взлохмаченные ветром, очень однообразные
люди от всех других множеств
людей, которые он наблюдал? Он уже подумал, что это такая же толпа, как и всякая другая, и что народники — правы: без вождя, без героя она — тело неодухотворенное. Сегодня ее вождь — чиновник охранного отделения Сергей Зубатов.
У дуги шел, обнажив лысую голову, широкоплечий,
бородатый извозчик, часть вожжей лежала на плече его, он смотрел под ноги себе, и все
люди, останавливаясь, снимали пред ним фуражки, шляпы.
Людей за столом подергивало, они тоже порою вскрикивали, подвизгивали, точно их обжигало;
бородатый мастер хлопал себя по лысине и урчал что-то. Однажды он, наклонясь ко мне и покрыв мягкой бородою плечо мое, сказал прямо в ухо, обращаясь, словно к взрослому...
Все они —
бородатые и безбородые — были в эту минуту похожи на иконы: такие же грозные и отдаленные от
людей.
Да, впрочем, и раньше что были гимназисты для Передонова? Не только ли аппаратом для растаскивания пером чернил по бумаге и для пересказа суконным языком того, что когда-то было сказано языком человечьим! Передонов во всю свою учительскую деятельность совершенно искренно не понимал и не думал о том, что гимназисты — такие же
люди, как и взрослые. Только
бородатые гимназисты с пробудившимся влечением к женщинам вдруг становились в его глазах равными ему.
…Снова дом его наполнился шумом: дважды в неделю сбегались мальчишки — встрёпанные, босые и точно одержавшие радостную победу над каким-то смешным врагом; жеманно входили лукавые девицы-подростки, скромно собирались в углу двора, повизгивали там, как маленькие ласковые собачки, и желая обратить на себя внимание, и боясь этого; являлись тенора,
люди щеголеватые и весёлые, один даже с тростью в руке и перстнем на оттопыренном мизинце;
бородатые и большеротые басы становились в тень к стене амбара и внушительно кашляли там.
— Куда тебя несет, дьявол! Не видишь разве, что едешь на
людей, сволочь! — услыхал Бобров впереди грубый окрик, и на дороге, точно вынырнув из-под лошадей, показался рослый
бородатый мужик, без шапки, с головой, сплошь забинтованной белыми тряпками. — Погоняй, Митрофан! — крикнул Бобров.
Двое из них — бритые и похожие друг на друга, как братья, — кажется даже, что они близнецы; один — маленький, кривой и колченогий, напоминает суетливыми движениями сухого тела старую ощипанную птицу; четвертый — широкоплечий,
бородатый и горбоносый
человек средних лет, сильно седой.
У лавки менялы собралась большая толпа, в ней сновали полицейские, озабоченно покрикивая, тут же был и тот,
бородатый, с которым разговаривал Илья. Он стоял у двери, не пуская
людей в лавку, смотрел на всех испуганными глазами и всё гладил рукой свою левую щёку, теперь ещё более красную, чем правая. Илья встал на виду у него и прислушивался к говору толпы. Рядом с ним стоял высокий чернобородый купец со строгим лицом и, нахмурив брови, слушал оживлённый рассказ седенького старичка в лисьей шубе.
Все эти
люди, и молодежь и пожилые,
бородатые и волосатые, были с чрезвычайно серьезными лицами, будто они пришли не в летний театр развлекаться и веселиться, как публика у фонтана, а явились, по крайней мере, в университет слушать любимого профессора.
На лицах
людей, окружавших его, выразилось недоумение; синие и красные
бородатые фигуры начали вздыхать, почесываться, переминаться с ноги на ногу. Иные, безнадежно посмотрев на Фому, отворотились в сторону.
Евсей редко ощущал чувство жалости к
людям, но теперь оно почему-то вдруг явилось. Вспотевший от волнения, он быстро, мелкими шагами перебежал на другую сторону улицы, забежал вперёд, снова перешёл улицу и встретил
человека грудь ко груди. Перед ним мелькнуло тёмное,
бородатое лицо с густыми бровями, рассеянная улыбка синих глаз.
Человек что-то напевал или говорил сам себе, — его губы шевелились.
Над головами
людей реяли флаги, подобно красным птицам, и, оглушённый кипящим шумом, Климков видел в первых рядах толпы
бородатую фигуру Мельникова, — он держал обеими руками короткое древко, взмахивал им, и порою материя флага окутывала ему голову красной чалмой.
— Ничего! — с досадой ответил сыщик. Щёки у него покраснели, он закусил губы. По его взгляду Евсей догадался, что он следит за писателем. Не спеша, покручивая ус, писатель шёл рядом с пожилым, коренастым
человеком в расстёгнутом пальто и в летней шляпе на большой голове.
Человек этот громко хохотал и, поднимая кверху
бородатое красное лицо, вскрикивал...
В назначенный день в передней управления сидели двое: маленький, невзрачный молодой
человек, с птичьей запуганной физиономией, и рослый,
бородатый мужчина, с апломбом говоривший, с апломбом двигавшийся.
Пришел солидный,
бородатый старик Суслов [Плохо помню фамилии мужиков и, вероятно, перепутал или исказил их. (Примеч. М. Горького.)] и рыбак Изот, так собралось
человек десять. Хохол сидел на крыльце, у двери лавки, покуривая трубку, молча слушая беседу мужиков; они уселись на ступенях крыльца и на лавочках, по обе стороны его.
В углу зажгли маленькую лампу. Комната — пустая, без мебели, только — два ящика, на них положена доска, а на доске — как галки на заборе — сидят пятеро
людей. Лампа стоит тоже на ящике, поставленном «попом». На полу у стен еще трое и на подоконнике один, юноша с длинными волосами, очень тонкий и бледный. Кроме его и бородача, я знаю всех.
Бородатый басом говорит, что он будет читать брошюру «Наши разногласия», ее написал Георгий Плеханов, «бывший народоволец».
Встретил я над Днепром
человека: сидит он на берегу против Лавры и камешки в воду бросает; лет пятьдесят ему,
бородатый, лысый, лицо морщинами исчерчено, голова большая; я в то время по глазам уже видел серьёзных
людей, — подошёл к нему, сел рядом.
Это правда: сидели там в последних классах очень зрелые мужики, годов по двадцати пяти, —
бородатые, почтенные
люди.
Бородатый. А вот вокруг вашей фамилии скандального тогда не слыхать было. Хоша бывает и так, что живёт
человек тихо, а вреда от него больше, чем от разбойника…
Бородатый. Ну, то-то! Вот, даже и вы понимаете, что — правильно! Мы капиталистов передушим и начнём всемирную, братскую жизнь, как научает нас Ленин, мудрый
человек. А Нестрашным — конец! Это — кровожадный
человек! Он в седьмом году так зверствовал… Однако, как вы тоже здешний, то сами знаете, какая он стерва…
Здесь открывался истинный
человек, —
бородатый сатир, возликовавший своему богу.
Они сел и в поезд. Дали третий звонок. Поезд свистнул и стал двигаться. Начальник станции, с толстым,
бородатым лицом, что-то сердито кричал сторожу и указывал пальцем на конец платформы. Там сидели и лежали среди узлов
человек десять мужиков, в лаптях и пыльных зипунах. Сторож, с злым лицом, подбежал к ним, что-то крикнул и вдруг, размахнув ногою, сильно ударил сапогом лежавшего на узле старика. Мужики испуганно вскочили и стали поспешно собирать узлы.
Человек был красным куском мяса, и сознание его всё состояло в требованиях желудка; теперь он
бородатый, разумный мужчина, или женщина, любящая взрослых детей.
Подхожу к деревне; против первого дома, на дороге, ко мне боком, стоит не двигается
человек. Очевидно, ждет чего-то или кого-то, ждет так, как умеют ждать только рабочие
люди, — без нетерпения, без досады. Подхожу ближе — крестьянин,
бородатый, косматый, с проседью, здоровенный, простое рабочее лицо. Курит не цигарку бумажную, а трубочку. Поздоровались.