Действительно, его походка стала тише, лицо спокойнее. Он слышал рядом ее шаги, и понемногу острая душевная
боль стихала, уступая место другому чувству. Он не отдавал себе отчета в этом чувстве, но оно было ему знакомо, и он легко подчинялся его благотворному влиянию.
Неточные совпадения
Оставалось умереть. Все с часу на час ждали роковой минуты, только сама больная продолжала мечтать. Поле, цветы, солнце… и много-много воздуха! Точно живительная влага из полной чаши, льется ей воздух в грудь, и она чувствует, как под его действием
стихают боли, организм крепнет. Она делает над собой усилие, встает с своего одра, отворяет двери и бежит, бежит…
Боли несколько
стихли, но слабость усиливалась.
И вот крики
боли начинают мало-помалу
стихать, и недавний вопль:"Унизительно, стыдно, больно!"сменяется другим:"Лучше не думать!"Затем человек уже делается рассудительным; в уме его постепенно образуется представление о неизбежном роке, о гнетущей силе обстоятельств, против которой бесполезно, или, по малой мере, рискованно прать, и наконец, как достойное завершение всех этих недостойностей, является краткий, но имеющий решающую силу афоризм:"Надо же жить!"
Пить я не могу — голова
болит от вина; плохих
стихов писать — не умею, молиться на свою душевную лень и видеть в ней нечто превыспренное — не могу.
И хотя он это все говорил по-итальянски, своим сладким и певучим генуэзским акцентом, но и без перевода смысл
стихов был ясен, благодаря его необыкновенно выразительным жестам: с таким видом внезапной
боли он отдергивал руку, обожженную воображаемым огнем, — и с такой гримасой брезгливого отвращения он отбрасывал от себя холодный уголь.
Об Анисиме стали забывать. Как-то пришло от него письмо, написанное в
стихах, на большом листе бумаги в виде прошения, всё тем же великолепным почерком. Очевидно, и его друг Самородов отбывал с ним вместе наказание. Под
стихами была написана некрасивым, едва разборчивым почерком одна строчка: «Я всё
болею тут, мне тяжко, помогите ради Христа».
Над нашей душой царствует неистовая игра случая; народная «истовая» душа спокойно связана с медлительной и темной судьбой; она источает свою глубокую и широкую поэзию, чуждую наших творческих «взрываний ключей», [Неточная цитата из
стих. Ф. И. Тютчева «Silentium!»] наших
болей и вскриков; для нее прекрасны и житейские заботы и мечты о любви, высоки и болезнь и здоровье и тела и души.
Прочла только эти три
стиха. Ушла, унося
боль, радость, восторг, — все, кроме книжки, которую не могла купить, так как ничто мое не продалось. И чувство: — раз есть еще такие
стихи…
Стихло на Ярилином поле… Разве какой-нибудь бесталанный, отверженный лебедушками горюн, серенький гусек, до солнечного всхода сидит одинокий и, наигрывая на балалайке, заливается ухарской песней, сквозь которую слышны и горе, и слезы, и сердечная
боль...
Думы о нем парализовали даже универсальное средство от мигрени — безусловный покой и почти абсолютную неподвижность, после которых
боли обыкновенно
стихали.
После первой же дозы принятого лекарства, государыня почувствовала некоторое облегчение. По предписанию Грубера, она повторила прием и
боль заметно
стихла.
Она по утрам была почти не в силах подняться с постели и лишь к вечеру
боли немного
стихали, чтобы утром повториться с еще большею силою.
"Типун тебе на язык!" — выбранился Стягин про себя, волоча одну ногу. Ходить было можно, но в правом колене
боль не
стихала, совсем для него новая. Лебедянцев болтал зря: ни ревматизмом, ни подагрой он не обзаводился.
— Пять тысяч! — почти закричал Стягин, и от этого нервного возгласа его
боль совсем
стихла; он перестал чувствовать, что у него распухли колена.
Борька пошел купаться. Морщась от головной
боли, он шагал по мокрой траве рядом с маслянисто-черной дорогой, с водою в расползшихся колеях. На теплой грязи сидели маленькие оранжевые и лиловые бабочки, каких можно увидеть только на мокрых дорогах и у ручьев. За парком широко подул с реки освежающий ветер, но сейчас же
стих.