Неточные совпадения
Не было положения, в котором бы он не страдал, не было минуты, в которую бы он
забылся, не было места, члена его тела, которые бы не
болели, не мучали его.
— Если б и
забылось, и простилось другими, мне самой нельзя забыть и простить себе… — шепнула она и остановилась.
Боль отразилась у ней на лице.
По приходе в Англию
забылись и страшные, и опасные минуты, головная и зубная
боли прошли, благодаря неожиданно хорошей для тамошнего климата погоде, и мы, прожив там два месяца, пустились далее. Я забыл и думать о своем намерении воротиться, хотя адмирал, узнав о моей болезни, соглашался было отпустить меня. Вперед, дальше манило новое. Там, в заманчивой дали, было тепло и ревматизмы неведомы.
Но тут, при первой же попытке вывязить затянутые илом ноги, несносная
боль снова останавливала его, и он снова
забывался.
Я сделал усилие, но почувствовал
боль головы и слабость. Мне стало обидно, что я не могу чего-то объяснить Титу.
Боль усилилась. Я
забылся.
Всё то же. То капля надежды блеснет, то взбушуется море отчаяния, и всё
боль, всё
боль, всё тоска и всё одно и то же. Одному ужасно тоскливо, хочется позвать кого-нибудь, но он вперед знает, что при других еще хуже. «Хоть бы опять морфин —
забыться бы. Я скажу ему, доктору, чтоб он придумал что-нибудь еще. Это невозможно, невозможно так».
Мерно качаясь, двигаются носилки. Это мерное движение убаюкивает меня. Я то проснусь, то снова
забудусь. Перевязанные раны не
болят; какое-то невыразимо отрадное чувство разлито во всем теле…
Это ее возмутило и срамило в собственных глазах. Все из-за него, из-за презренного мужчины, променявшего ее на суслика. Надо было пересилить глупый бабий недуг — и она пересилила его. Осталась только тупая
боль в висках. Незаметно она
забылась и проспала. Когда она раскрыла отяжелевшие веки, вечерняя заря уже заглянула в скважины ставень. В доме стояла тишина; только справа, в комнатке горничной, чуть слышно раздавался шепот… Она узнала голос Низовьева.
Фанни Викторовна пила, чтобы
забыться, чтобы навек изгладить из памяти милый образ, но, наконец, ее желудок не выдержал — она
заболела воспалением брюшины.
Лишь под утро он
забылся в тревожном забытьи, от которого проснулся весь разбитый, с
болью в голове и с ломотой в костях.