Неточные совпадения
Одни из них возятся около волов, другие работают по полям и огородам, третьи сидят в лавочке и продают какую-нибудь дрянь; прочие покупают ее, едят, курят, наконец, многие
большею частью сидят кучками всюду на улице, в садах, в переулках, в поле и почти все с
петухом под мышкой.
Побежденного
петуха брал какой-то запачканный тагал, сдирал у него с груди горсть перьев и клал их в
большой мешок, а
петуха отдавал хозяину.
Петухи рванулись — и через минуту
большой красный
петух разорвал шпорами ноги серому, так что тот упал на спину, а ноги протянул кверху.
После супа был тот же
петух с поджаренными волосами и творожники с
большим количеством масла и сахара.
Начало весны. Полночь. Красная горка, покрытая снегом. Направо кусты и редкий безлистый березник; налево сплошной частый лес
больших сосен и елей с сучьями, повисшими от тяжести снега; в глубине, под горой, река; полыньи и проруби обсажены ельником. За рекой Берендеев посад, столица царя Берендея; дворцы, дома, избы, все деревянные, с причудливой раскрашенной резьбой; в окнах огни. Полная луна серебрит всю открытую местность. Вдали кричат
петухи.
Когда молодые воротились в Веригино, захолустье гудело раздольем. От соседей переезжали к соседям, пили, ели, плясали до поздних
петухов, спали вповалку и т. д. Кроме того, в уездном городе господа офицеры устраивали на Масленице
большой танцевальный вечер, на который был приглашен решительно весь уезд, да предстоял folle journйe у предводителя Струнникова.
В усадьбе и около нее с каждым днем становится тише; домашняя припасуха уж кончилась, только молотьба еще в полном ходу и будет продолжаться до самых святок. В доме зимние рамы вставили, печки топить начали; после обеда, часов до шести, сумерничают, а потом и свечи зажигают; сенные девушки уж
больше недели как уселись за пряжу и работают до
петухов, а утром, чуть свет забрезжит, и опять на ногах. Наконец в половине октября выпадает первый снег прямо на мерзлую землю.
— Имение
большое, не виден конец, а посередке дворец — два кола вбито, бороной покрыто, добра полны амбары, заморские товары, чего-чего нет, харчей запасы невпроед: сорок кадушек соленых лягушек, сорок амбаров сухих тараканов, рогатой скотины —
петух да курица, а медной посуды — крест да пуговица. А рожь какая — от колоса до колоса не слыхать бабьего голоса!
Петух, или самец, кроме
большей величины, отличается тем, что у него по обеим сторонам головы растут перья, вихрястые или хохластые, а около подбородка, вдоль шеи, висят косицы длиною вершка в два с половиной, в виде гривы или ожерелья, распускающегося, как веер: всего этого нет у курицы, или дрофиной самки, да и вообще зольный цвет головы и шеи, ржавая краснота перьев и темные струи по спине у самца ярче.
За
петуха мы поссорились, и значительно, а тут как раз вышел случай, что меня, по первой же просьбе моей, на другую квартиру перевели, в противоположный форштадт, в многочисленное семейство одного купца с
большою бородищей, как теперь его помню.
Довольный произведенным впечатлением, Самоварник поднялся на ноги и размахивал своим халатом под самым носом у Никитича, точно
петух. Казачок Тишка смотрел своими
большими глазами то на дядю, то на развоевавшегося Самоварника и, затаив дыхание, ждал, что скажет дядя.
— Уж дней пять твой князь в тюрьме! — сказал он шепотом, продолжая перебирать лады. — Я все разузнал. Завтра ему карачун. Сидит он в
большой тюрьме, против Малютина дома. С которого конца
петуха пускать?
Она говорила спокойно, беззлобно, сидела, сложив руки на
большой груди, опираясь спиною о забор, печально уставив глаза на сорную, засыпанную щебнем дамбу. Я заслушался умных речей, забыл о времени и вдруг увидал на конце дамбы хозяйку под руку с хозяином; они шли медленно, важно, как индейский
петух с курицей, и пристально смотрели на нас, что-то говоря друг другу.
На иных паруса кумачом оторочены, мачты-дерева вертунами золочёными украшены: где — стрела, где —
петух, где рука с мечом, это — чтобы ветер показывать, а
больше — для красы.
Домик кровожадного генерала я, разумеется, и прежде знал. Это небольшой, деревянный, чистенький домик в три окна, из которых на двух крайних стояли чубуки, а на третьем, среднем, два чучела:
большой голенастый красный
петух в каске с перьями и молодой черный козленок с бородой, при штатской шпаге и в цилиндрической гражданской шляпе.
Феня была
большая охотница до цветов, и все окна были уставлены цветочными горшками, но и цветки были тоже все старинные: герани, кактусы (эти кактусы сильно походили на шишковатые зеленые косы, которые вылезали прямо из земли),
петухи, жасмин, олеандры, гортензии и т. д.
— Всех этих либералов, генералов, революционеров, распутных баб.
Большой костёр, и — жечь! Напоить землю кровью, удобрить её пеплом, и будут урожаи. Сытые мужики выберут себе сытое начальство… Человек — животное и нуждается в тучных пастбищах, плодородных полях. Города — уничтожить… И всё лишнее, — всё, что мешает мне жить просто, как живут козлы,
петухи, — всё — к дьяволу!
Жевакин. Мне нравится веселость вашего нрава. У нас в эскадре капитана Болдырева был мичман
Петухов, Антон Иванович; тоже эдак был веселого нрава. Бывало, ему, ничего
больше, покажешь эдак один палец — вдруг засмеется, ей-богу, и до самого вечера смеется. Ну, глядя на него, бывало, и себе сделается смешно, и смотришь, наконец и сам точно эдак смеешься.
Посреди комнаты стояла
большая электрическая машина; все стены были завешаны панцирями, бердышами, копьями и ружьями; а по выдавшемуся вперед карнизу расставлены рядышком чучелы: куликов,
петухов, куропаток, галок, грачей и прочих весьма обыкновенных птиц.
— Кто же этого не видит? У него на лице написано: глупый гусак, и
больше ничего. Да… Но Гусак еще ничего, — разве можно сердиться на глупую птицу? А вот
Петух, простой самый
петух… Что он кричал про меня третьего дня? И еще как кричал — все соседи слышали. Он, кажется, назвал меня даже очень глупым… Что-то в этом роде вообще.
Что же касается Цейлона, то на нем мы встречаем
петуха Стенли,
больше он нигде не водится.
— Ешь
больше! — посоветовал Артамонов и проворчал в бороду себе: — За такое дело — красного
петуха пустить бы, поджарить им лапы-то…
Вечерами, по субботам, у нашей лавки собиралось все
больше народа — и неизбежно — старик Суслов, Баринов, кузнец Кротов, Мигун. Сидят и задумчиво беседуют. Уйдут одни, являются другие, и так — почти до полуночи. Иногда скандалят пьяные, чаще других солдат Костин, человек одноглазый и без двух пальцев на левой руке. Засучив рукава, размахивая кулаками, он подходит к лавке шагом бойцового
петуха и орет натужно, хрипло...
Андроника была сборная: на окнах стояли какие-то полузасохшие «
петухи» герани и красный перец, который особенно любят отставные солдаты, потому что и дешево и сердито; гостей угощал о. Андроник одной водкой и чаем, весело рассказывал пикантные истории и хохотал над ними своим заливистым хохотом
больше всех.
Петух опять пришел, на этот раз в сопровождении дядьки, несшего на плечах
большую корзину с книгами, тетрадями, перьями, карандашами, резинками и линейками.
Пели и плакали и пили вдвое
больше обыкновенного, как, впрочем, пила тогда поголовно вся Россия. Каждый вечер приходил кто-нибудь прощаться, храбрился, ходил
петухом, бросал шапку об землю, грозился один разбить всех япошек и кончал страдательной песней со слезами.
У них на одном полозе был привязан за ногу
большой безголосый «
петух», из которого выходили по утрам камни, «двигавшие постельную силу», и цыган имел кошкину траву, которая тогда была весьма нужна к «болячкам афедроновым».
Михевна. Ах, страсть моя! Вот уж душеньку-то отведу. Я вчера у соседей белых индеек видела, так на чужих
больше часу любовалась.
Петуха кохинхинского мы отсюда своего возьмем; этакой красоты за сто рублей не сыщешь.
Вдруг вижу я что же? Вижу, что с этого с озера поднимается туман, такой сизый, легкий туман, и, точно настоящая пелена, так по полю и расстилается. А тут под туманом на самой на середине озера вдруг кружочек этакой, как будто рыбка плеснулась, и выходит из этого кружочка человек, так маленький, росту не
больше как с
петуха будет; личико крошечное; в синеньком кафтанчике, а на головке зеленый картузик держит.
Бывало, ему ничего
больше, покажешь этак палец, вдруг засмеется, ей Богу! и до самого вечера все смеется!..» — мичман
Петухов служит образцом в этом случае.
— Вот и я то же самое, — поддержал, встав на ноги и держась за спинку скамьи,
большой сухощавый духовный. — Вот у них в городе дьякон гласом подупавши, многолетие вроде как
петух выводит. Пригласили меня за десятку позднюю обедню сделать. Многолетие проворчу и опять в ночь в свое село.
Но вот наконец все налажено: высокая соломенная кукла мары поднята на
большой камень, на котором надлежит ее сжечь живым огнем, и стоит она почти вровень с деревьями: по древяным ветвям навешана длинная пряжа; в кошелке под разбитым громом дубом копошится белый петух-получник. Сухой Мартын положил образ Архангела на белом ручнике на высокий пень спиленного дерева, снял шляпу и, перекрестясь, начал молиться.
Ночь уходила; пропели последние
петухи; Михаил Андреевич Бодростин лежал бездыханный в
большой зале, а Иосаф Платонович Висленев сидел на изорванном кресле в конторе; пред ним, как раз насупротив, упираясь своими ногами в ножки его кресла, помещался огромный рыжий мужик, с длинною палкой в руках и дремал, у дверей стояли два другие мужика, тоже с
большими палками, и оба тоже дремали, между тем как под окнами беспрестанно шмыгали дворовые женщины и ребятишки, старавшиеся приподняться на карниз и заглянуть чрез окно на убийцу, освещенного сильно нагоревшим сальным огарком.
Как я узнал про тайну происхождения человека. — Кажется, был я тогда в третьем классе. Не помню, в сочинении ли, или в упражнениях на какое-нибудь синтаксическое правило, я привел свое наблюдение, что
петух — очень злая птица: часто вдруг, ни за что, ни про что, погонится за курицей, вскочит ей на спину и начнет долбить клювом в голову. Класс дружно захохотал, а учитель, стараясь подавить улыбку, наклонился над классным журналом. Я был в
большом недоумении.
Днем колесит по Москве и юлит на бирже; после биржи — обед, а ночью пляшет — невест себе выплясывает — до
петухов; сегодня в
Большой Алексеевской, завтра на Разгуляе, в Плетешках, послезавтра на Татарской…
Петух не обманул нас. В воротах показалась сначала лошадиная голова с зеленой дугой, затем целая лошадь, и, наконец, темная, тяжелая бричка с
большими безобразными крыльями, напоминавшими крылья жука, когда последний собирается лететь. Бричка въехала во двор, неуклюже повернула налево и с визгом и тарахтением покатила к конюшне. В ней сидели две человеческие фигуры: одна женская, другая, поменьше, — мужская.
Николай Ильич
Петухов жил уже не на набережной Москвы-реки, а в одном из переулков, прилегающих к Воздвиженке, занимая две квартиры — внизу помещалась редакция и контора, а в бельэтаже жил он сам со своим семейством. Николай Ильич занимал
большую квартиру, зала, гостиная и кабинет были убраны комфортабельно, хотя немного безвкусно, так как новая блестящая бронза и картины в золоченых рамах неведомых миру художников резали глаз.
Его окружал на
большое пространство высокий забор с зубцами, а широкие дощатые ворота, запертые огромным засовом, заграждали вход на обширный двор; за воротами, в караулке, дремал сторож, а у его ног лежал другой — цепной пес, пущенный на ночь. Кругом, повторяем, царила мертвая тишина, лишь где-то вдали глухо раздавались переклички
петухов, бой в медную доску да завывание собак.
Его окружал на
большое пространство высокий забор с зубцами, а широкие дощатые ворота, запертые огромным засовом, заграждали вход на обширный двор; за воротами, в караулке дремал сторож, а у его ног лежал другой — цепной пес, спущенный на ночь. Кругом, повторяем, царила мертвая тишина, лишь где-то вдали глухо раздавалась перекличка
петухов, бой в медную доску, да завывание собак.
К княгине собрался весь московский
большой свет, крупные литературные силы, знаменитости адвокатуры; в салон же княжны стекалось более разношерстное общество: курсистки, — студенты, начинающие адвокаты, артисты, художники, мелкие литераторы и сотрудники московских газет, в числе которых был даже и протеже Николая Леопольдовича — Николай Ильич
Петухов.