Неточные совпадения
Рано утром выкрасили синеватой краской забор, ограждавший стройку, затем помыли
улицу водой и нагнали в нее несколько десятков людей, прилично одетых, солидных, в
большинстве — бородатых.
Отыскивая причину раздражения, он шел не спеша и заставлял себя смотреть прямо в глаза всем встречным, мысленно ссорясь с каждым. Людей на
улицах было много,
большинство быстро шло и ехало в сторону площади, где был дворец губернатора.
— Да, — согласился Самгин и вспомнил: вот так же было в Москве осенью пятого года, исчезли чиновники, извозчики, гимназисты, полицейские, исчезли солидные, прилично одетые люди,
улицы засорились серым народом, но там трудно было понять, куда он шагает по кривым
улицам, а здесь вполне очевидно, что
большинство идет в одном направлении, идет поспешно и уверенно.
На
улице люди быстро разделились,
большинство, не очень уверенно покрикивая ура, пошло встречу музыке, меньшинство быстро двинулось направо, прочь от дворца, а люди в ограде плотно прижались к стенам здания, освободив пред дворцом пространство, покрытое снегом, истоптанным в серую пыль.
Преобладали хорошо одетые люди,
большинство двигалось в сторону адмиралтейства, лишь из боковых
улиц выбегали и торопливо шли к Знаменской площади небольшие группы молодежи, видимо — мастеровые.
Большинство искалеченных людей шло по теневой стороне
улицы, как будто они стыдились или боялись солнца.
Кроме «законных» сточных труб, проведенных с
улиц для дождевых и хозяйственных вод,
большинство богатых домовладельцев провело в Неглинку тайные подземные стоки для спуска нечистот, вместо того чтобы вывозить их в бочках, как это было повсеместно в Москве до устройства канализации.
Большинство этих загороженных четырехугольников, ни к чему съедавших пол-улицы, представляло собой пустыри, поросшие бурьяном и чертополохом.
Тут
улицы не называются, по-сибирски, слободками, как в Александровске, а
улицами, и
большинство их сохраняют названия, данные им самими поселенцами.
Бывает, что ссыльные усыновляют сирот и бедных детей в расчете на кормовые и всякого рода пособия и даже на то, что приемыш будет просить на
улице милостыню, но в
большинстве, вероятно, ссыльными руководят чистые побуждения.
— Наших бьют! — взвыло окуровское мещанство. И закружились, заметались люди, точно сор осенний, схваченный вихрем.
Большинство с воем кинулось в
улицы, падали, прыгали друг через друга, а около паперти закипел жаркий, тесный бой.
Положение города на реке менее красиво; крепость по живописности хуже нашего кремля; историческая татарская старина сводилась едва ли не к одной Сумбекиной башне. Только татарская часть города за рекой Булаком была своеобразнее. Но тогда и я, и
большинство моих товарищей не приобрели еще вкуса к этнографии. Это не пошло дальше двух-трех прогулок по тем
улицам, где скучилось татарское население, где были их школы и мечети, лавки, бани.
С грохотом то и дело по
улицам проезжали телеги, наполненные страшным грузом — почерневшими мертвыми телами. Телеги сопровождались людьми, одетыми в странную вощеную или смоленую одежду, с такими же остроконечными капюшонами на головах и в масках, из-под которых сверкали в
большинстве случаев злобные глаза. Телеги медленно ехали по городу, направляясь к заставам, куда вывозили мертвецов — жертв уже с месяц как наступившего в Москве сильного мора.
Первое впечатление, производимое ею на новичка, случайно забредшего в ее по большей части узкие и кривые
улицы и в переулки, состоящие из неказистых деревянных двухэтажных, а часто и одноэтажных домиков, построенных в
большинстве случаев в глубине дворов, обнесенных решетчатыми или сплошными заборами, — это впечатление захолустного провинциального городка.