Катя возмутилась. Она стала говорить об интеллигентном труде, о тяжести его. Потом стала объяснять, что
большевики хотят лишить людей возможности эксплуатировать друг друга, для этого сделать достоянием трудящихся землю и орудия производства, а не то, чтоб одни грабили других.
Неточные совпадения
— Вам, пожалуй, придется, писать еще «Чего
хотел убитый
большевик?» Корнев-то не выживет.
«Таким типом, может быть, явился бы человек, гармонически соединяющий в себе Дон-Кихота и Фауста. Тагильский… Чего
хочет этот… иезуит? Тем, что он говорил, он, наверное, провоцировал.
Хотел знать количество сторонников большевизма. Рабочие — если это были действительно рабочие — не высказались. Может быть, они — единственные
большевики в… этой начинке пирога. Елена — остроумна».
—
Большевики — это люди, которые желают бежать на сто верст впереди истории, — так разумные люди не побегут за ними. Что такое разумные? Это люди, которые не
хотят революции, они живут для себя, а никто не
хочет революции для себя. Ну, а когда уже все-таки нужно сделать немножко революции, он даст немножко денег и говорит: «Пожалуйста, сделайте мне революцию… на сорок пять рублей!»
Достигаев. Наверно, слышал, да сказать не
хочешь. Мелания — приехала? (Тятин кивает головой.) Имею желание видеть Меланию. А ты, Степаша, к
большевикам приспособился, к пр-ролетариям? Ну — как? Удобно с ними?
Достигаев. Жаль — помер Егор, пощипала бы дочка печёнку-то ему?
Хотя… чёрт его знает, как бы он взглянул на этот фокус! Вон — оказалось, что у него даже и не печёнка была, а… другое какое-то. Н-да, Шурочка!.. К
большевикам приспособилась. Сестра из дома выгнала. Ну, — хорошо, ты — на время — приютила её, а дальше что? Куда она?
— Вот именно! А они этого кровью
хотят достигнуть и грязью. Два года назад солдаты продавали на базаре в Феодосии привезенных из Трапезунда турчанок, — помните, по две керенки брали за женщину? А сегодня они
большевики, насаждают «справедливый трудовой строй». И вы можете с ними идти!
— А вы слышали, у Агаповых вчера ночью выбили стекла. У священника на днях кухню подожгли. Чуют мужики, что
большевики близко… Господи, что же это будет! Так я боюсь, так боюсь! Двое мы на даче с мужем, одни, он старик. Делай с нами, что
хочешь.
— Вы не хорошие и не плохие. Он за народное дело в тюрьме сидел, бедных даром лечит, а к вашему порогу подойдет бедный, — «доченька, погляди, там под крыльцом корочка горелая валялась, собака ее не
хочет есть, — подай убогому человеку!» Ваше название — «файдасыз» [Великолепное татарское слово, значит оно: «человек, полезный только для самого себя». Так в Крыму татары называют болгар. (Прим. В. Вересаева.)]!.. Дай,
большевики придут, они вам ваши подушки порастрясут!
Когда Луначарский пробовал заговорить о богоискательстве и богостроительстве, то,
хотя это носило совершенно атеистический характер, Ленин с яростью набросился на Луначарского, который принадлежал к фракции
большевиков.
«
Большевиками» на время сделались все те, которые не
хотят воевать, не
хотят ничем жертвовать, но
хотят как можно больше получить.
Солдаты не
хотят воевать, но это не значит, что солдаты —
большевики.
Единственной светлой, истинно революционной стихией остаются
большевики, которые и
хотят устроить новую революцию против большей части России, против большинства, настроенного «буржуазно» и «контрреволюционно».
Лишь в сознании русских
большевиков революционный социализм остается религией, которую они огнем и мечом
хотят навязать миру.
Русские
большевики, насколько можно серьезно о них говорить, и есть та новая раса, которая отрицает всякую связь и всякую преемственность между этими двумя мирами, которая
хочет истребить дотла все старое, всякое наследие прошлого.