Неточные совпадения
— Ничего, ничего, — сказала хозяйка. — В какое это время вас
Бог принес! Сумятица и вьюга такая… С дороги бы следовало поесть чего-нибудь, да пора-то ночная,
приготовить нельзя.
Господин скинул с себя картуз и размотал с шеи шерстяную, радужных цветов косынку, какую женатым
приготовляет своими руками супруга, снабжая приличными наставлениями, как закутываться, а холостым — наверное не могу сказать, кто делает,
бог их знает, я никогда не носил таких косынок.
А вы — другая статья: вам
бог жизнь
приготовил (а кто знает, может, и у вас так только дымом пройдет, ничего не будет).
— И мне жаль, Борюшка. Я хотела сама съездить к нему — у него честная душа, он — как младенец!
Бог дал ему ученость, да остроты не дал… закопался в свои книги! У кого он там на руках!.. Да вот что: если за ним нет присмотру, перевези его сюда — в старом доме пусто, кроме Вериной комнаты… Мы его там пока поместим… Я на случай велела
приготовить две комнаты.
Старик, поклонявшийся деньгам, как
Богу, тотчас же
приготовил три тысячи рублей лишь за то только, чтоб она посетила его обитель, но вскоре доведен был и до того, что за счастье почел бы положить к ногам ее свое имя и все свое состояние, лишь бы согласилась стать законною супругой его.
В тайге Уссурийского края надо всегда рассчитывать на возможность встречи с дикими зверями. Но самое неприятное — это встреча с человеком. Зверь спасается от человека бегством, если же он и бросается, то только тогда, когда его преследуют. В таких случаях и охотник и зверь — каждый знает, что надо делать. Другое дело человек. В тайге один
бог свидетель, и потому обычай выработал особую сноровку. Человек, завидевший другого человека, прежде всего должен спрятаться и
приготовить винтовку.
— Ишь печальник нашелся! — продолжает поучать Анна Павловна, — уж не на все ли четыре стороны тебя отпустить? Сделай милость, воруй, голубчик, поджигай, грабь! Вот ужо в городе тебе покажут… Скажите на милость! целое утро словно в котле кипела, только что отдохнуть собралась — не тут-то было! солдата нелегкая принесла, с ним валандаться изволь! Прочь с моих глаз… поганец! Уведите его да накормите, а не то еще издохнет, чего доброго! А часам к девяти
приготовить подводу — и с
богом!
На Новый год обнимаю вас, добрый друг; я здесь, благодарный
богу и людям за отрадную поездку. Пожмите руку Александре Семеновне, приласкайте Сашеньку. Аннушка моя благодарит ее за милый платочек. Сама скоро к ней напишет. Она меня обрадовала своею радостью при свидании. Добрые старики все
приготовили к моему приезду. За что меня так балуют, скажите пожалуйста. Спешу. Обнимите наших. Скоро буду с вами беседовать. Не могу еще опомниться.
— А и
бог с ним!.. — отозвался Еспер Иваныч, отходя от астролябии и садясь на прежнее место. — А ты вот что! — прибавил он Анне Гавриловне, показывая на Павла. — Принеси-ка подарок, который мы
приготовили ему.
Подсказывала ей память, как он в другой раз преданную ей ключницу Степаниду сбирался за что-то повесить, как он даже вбил гвоздь в стену,
приготовил веревку и, наконец, заставил Степаниду стать на колени и молиться
богу.
Обыкновенно, не
приготовив урока, я обращался к
богу, прося, чтоб учитель не вызвал меня.
Урока-то не
приготовил, да и
богу помолиться пренебрег.
«У людей этих сначала крадут их время (забирая их в солдаты) для того, чтобы потом вернее украсть их жизнь. Чтобы
приготовить их к резне, разжигают их ненависть, уверяя их, что они ненавидимы. И кроткие, добрые люди попадаются на эту удочку, и вот-вот бросятся с жестокостью диких зверей друг на друга толпы мирных граждан, повинуясь нелепому приказанию. И всё
бог знает из-за какого-нибудь смешного столкновения на границе или из-за торговых колониальных расчетов.
— Или мне, или вам. Об этом после подумаем. Без меня тут все стало — да это
бог с ними, пусть все пропадет; а как ее
приготовить?
— Да, я буду спокойна, ты этого хочешь, и я буду!.. Поезжай с
богом. В чем же ты поедешь, велел ли ты
приготовить экипаж?
— Да, конечно, пастор, наш добрый и ученый пастор. Я нарочно позвал его. Я другого не хотел, потому что это ведь он, который открыл, что надо перенесть двоеточие после слова «Глас вопиет в пустыне:
приготовьте путь
Богу». Старое чтение не годится.
Иван Михайлович.Ну, слава
богу… Теперь надо
приготовить все… Ведь не прощаемся еще?…
— Ей-богу. Эта ведьма нарочно ничего не говорит, а уж и куртку
приготовила.
— Нанятой тоже. Вас, я вижу, дядюшка, несколько удивляет, что у меня все нанятые люди; но что же мне делать? Никого своих нет! Говорили, что эта ключница Марья Алексеевна у нас очень хорошая: а на днях я заставил ее подварить наливку, и она
приготовила величайшую дрянь, тогда как я могу пить только такие наливки, которые густы, как ликер.
Бог знает, что за прислуга была у отца; один другого хуже: глупые, неопрятные, ленивые; ну, а я, признаюсь, не могу этого сносить, это нож острый для меня.
Эй, сотский, приготовь-ко горяченьких… ну, матушка моя, с
богом!..
Далее, это учение уничтожает совершенства
Бога, ибо, если
Бог творит ради какой-либо цели, то он необходимо стремится к тому, чего у него нет… следовательно,
Бог был лишен того, для чего он хотел
приготовить средства и желал этого» (Спиноза.
—
Бог даст, отлежишься! — успокаивал Тасю добрый Андрюша, — до вечера еще много времени. Я попрошу дядю, чтобы он оставил тебя в покое. Роза уберет балаган и
приготовит обед.
— Как пособника. Стакан-то барину я подавал. Всегда так было: маменька
приготовляли соду, а я подавал. Только, братцы, все это я вам по-христиански говорю, как перед
Богом, вы никому не рассказывайте…
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она
приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли
Бог ей поможет.
— Это ужасно! ужасно! — говорила она, — но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может,
Бог поможет мне найти средство его
приготовить!.. Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас
Бог…]