Неточные совпадения
Серые глава адвоката старались не смеяться, но они прыгали от неудержимой
радости, и Алексей Александрович видел, что тут была не одна
радость человека, получающего выгодный заказ, — тут было торжество и восторг, был
блеск, похожий на тот зловещий
блеск, который он видал в глазах жены.
Везде поперек каким бы ни было печалям, из которых плетется жизнь наша, весело промчится блистающая
радость, как иногда блестящий экипаж с золотой упряжью, картинными конями и сверкающим
блеском стекол вдруг неожиданно пронесется мимо какой-нибудь заглохнувшей бедной деревушки, не видавшей ничего, кроме сельской телеги, и долго мужики стоят, зевая, с открытыми ртами, не надевая шапок, хотя давно уже унесся и пропал из виду дивный экипаж.
Увы, на разные забавы
Я много жизни погубил!
Но если б не страдали нравы,
Я балы б до сих пор любил.
Люблю я бешеную младость,
И тесноту, и
блеск, и
радость,
И дам обдуманный наряд;
Люблю их ножки; только вряд
Найдете вы в России целой
Три пары стройных женских ног.
Ах! долго я забыть не мог
Две ножки… Грустный, охладелый,
Я всё их помню, и во сне
Они тревожат сердце мне.
Весело хлопотали птицы, обильно цвели цветы, бархатное небо наполняло сад голубым сиянием, и в
блеске весенней
радости было бы неприлично говорить о печальном. Вера Петровна стала расспрашивать Спивака о музыке, он тотчас оживился и, выдергивая из галстука синие нитки, делая пальцами в воздухе маленькие запятые, сообщил, что на Западе — нет музыки.
И когда она появилась,
радости и гордости Татьяны Марковны не было конца. Она сияла природной красотой,
блеском здоровья, а в это утро еще лучами веселья от всеобщего участия, от множества — со всех сторон знаков внимания, не только от бабушки, жениха, его матери, но в каждом лице из дворни светилось непритворное дружество, ласка к ней и луч
радости по случаю ее праздника.
А она, с
блеском на рыжеватой маковке и бровях, с огнистым румянцем, ярко проступавшим сквозь веснушки, смотрела ему прямо в лицо лучистыми, горячими глазами, с беспечной
радостью, отважной решимостью и затаенным смехом.
Заметив ее печаль, он вдруг упал, смирился; гордость осанки,
блеск взгляда, румянец — пропали. Он раскаялся в своей неосторожной
радости, в неосторожном слове: «счастье».
Для резца неуловим этот
блеск мысли в чертах лиц их, эта борьба воли с страстью, игра не высказываемых языком движений души с бесчисленными, тонкими оттенками лукавства, мнимого простодушия, гнева и доброты, затаенных
радостей и страданий… всех этих мимолетных молний, вырывающихся из концентрической души…
Через час завидел он обетованный уголок, встал в лодке и устремил взоры вдаль. Сначала глаза его отуманились страхом и беспокойством, которое перешло в сомнение. Потом вдруг лицо озарилось светом
радости, как солнечным
блеском. Он отличил у решетки сада знакомое платье; вот там его узнали, махнули платком. Его ждут, может быть, давно. У него подошвы как будто загорелись от нетерпения.
Счастье одушевило ее. Щеки ее пылали, глаза горели необыкновенным
блеском. Как заботливо хозяйничала она, как весело болтала! не было и тени мелькнувшей мгновенно печали:
радость поглотила ее.
Но луна все выше, выше, светлее и светлее стояла на небе, пышный
блеск пруда, равномерно усиливающийся, как звук, становился яснее и яснее, тени становились чернее и чернее, свет прозрачнее и прозрачнее, и, вглядываясь и вслушиваясь во все это, что-то говорило мне, что и она, с обнаженными руками и пылкими объятиями, еще далеко, далеко не все счастие, что и любовь к ней далеко, далеко еще не все благо; и чем больше я смотрел на высокий, полный месяц, тем истинная красота и благо казались мне выше и выше, чище и чище, и ближе и ближе к Нему, к источнику всего прекрасного и благого, и слезы какой-то неудовлетворенной, но волнующей
радости навертывались мне на глаза.
Александров перестал сочинять (что, впрочем, очень благотворно отозвалось на его последних в корпусе выпускных экзаменах), но мысли его и фантазии еще долго не могли оторваться от воображаемого писательского волшебного мира, где все было
блеск, торжество и победная
радость. Не то чтобы его привлекали громадные гонорары и бешеное упоение всемирной славой, это было чем-то несущественным, призрачным и менее всего волновало. Но манило одно слово — «писатель», или еще выразительнее — «господин писатель».
Велика была
радость москвитян, когда упали наконец леса, закрывавшие эту церковь, и предстала она во всем своем причудливом
блеске, сверкая золотом и красками и удивляя взор разнообразием украшений.
Старик Джиованни Туба еще в ранней молодости изменил земле ради моря — эта синяя гладь, то ласковая и тихая, точно взгляд девушки, то бурная, как сердце женщины, охваченное страстью, эта пустыня, поглощающая солнце, ненужное рыбам, ничего не родя от совокупления с живым золотом лучей, кроме красоты и ослепительного
блеска, — коварное море, вечно поющее о чем-то, возбуждая необоримое желание плыть в его даль, — многих оно отнимает у каменистой и немой земли, которая требует так много влаги у небес, так жадно хочет плодотворного труда людей и мало дает
радости — мало!
Закинув головы, мальчики молча любуются птицами, не отрывая глаз от них — усталых глаз, сияющих тихой
радостью, не чуждой завистливого чувства к этим крылатым существам, так свободно улетевшим от земли в чистую, тихую область, полную солнечного
блеска.
Подчиняясь его настроению, Евсей обнимал вещи расплывчатым взглядом и улыбался удивлённо, как будто впервые он видел красивое, манящее обилие ярких материй, пёстрых книг, ослепительную путаницу
блеска красок и металлов. Ему нравилось слушать голос Якова, была приятна торопливая речь, насыщенная
радостью, она так легко проникала в тёмный пустырь души.
Да и как, спрошу я, как могу я, скромный повествователь весьма, впрочем, любопытных в своем роде приключений господина Голядкина, — как могу я изобразить эту необыкновенную и благопристойную смесь красоты,
блеска, приличия, веселости, любезной солидности и солидной любезности, резвости,
радости, все эти игры и смехи всех этих чиновных дам, более похожих на фей, чем на дам, — говоря в выгодном для них отношении, — с их лилейно-розовыми плечами и личиками, с их воздушными станами, с их резво-игривыми, гомеопатическими, говоря высоким слогом, ножками?
Он был тогда молод, усики только что пробились над губой и доставляли ему такое же удовольствие, как и новый мундир и погоны; все это наполняло его жизнь
радостью и
блеском.
Этот звук и
блеск солнца, тысячекратно отраженного рябью моря, гармонично сливались в непрерывное движение, полное живой
радости.
По душе пришлась скорбной Дуне Марья Ивановна. Голос тихий и кроткий, речь задушевная, нежная, добрая улыбка, скромные, но величавые приемы и проницательные ясные взоры чудным
блеском сиявших голубых очей невольно, бессознательно влекли к ней разбитое сердце потерявшей земные
радости девушки.
Взор, однажды проникший в сокровенную «истину» жизни, уже не в состоянии тешиться обманчивым покрывалом Маии,
блеском и
радостью призрачного реального мира.
В основе всех этих разнообразных мифов лежит, всего вероятнее, факт чисто натуралистического характера — гибель растительности под влиянием зимних холодов. Люди оплакивали смерть бога растительности, убитого чудовищами зимы. Приходило время — и бог воскресал в
блеске весенней
радости и преизбытка сил, и люди восторженно приветствовали прекрасного бога-жизненосца.
Музыкант Альберт играет на скрипке. «Лицо сияло непрерывною, восторженною
радостью: глаза горели светлым сухим
блеском, ноздри раздувались, вся фигура выражала восторженную жадность наслаждения. Встряхнув волосами, он опустил скрипку и с улыбкою гордого величия и счастия оглянул присутствующих…
Радость,
блеск, красоту жизни мы способны трактовать только как веселое «удовольствие», как «наслаждение».
В этот период Толстой-проповедник с пуритански суровым и холодным осуждением относился к живой жизни с ее
блеском и
радостью, с наибольшею настойчивостью втискивал ее в узкие рамки «добра».
Потом выступил Афанасий Ханов. Он говорил путанно, сбиваясь, но прекрасные черные глаза горели одушевлением, и Катя прочла в них
блеск той же освобождающей
радости, которая пылала в ее душе.
Да! Девочки Конопацкие с их тетей, Екатериной Матвеевной. И Люба, и Катя, и Наташа! Я повел гостей в сад… Не могу сейчас припомнить, были ли в то время дома сестры, старший брат Миша. Мы гуляли по саду, играли, — и у меня в воспоминании я один среди этой опьяняющей
радости, милых девичьих улыбок,
блеска заходящего солнца и запаха сирени.
И становилось стыдно, блекнул
блеск, обесцвечивалась
радость, глаза виновато опускались. Чтоб это лицо не укоряло, нужно было быть серьезным, строгим и скорбным.
Стоял май, наш большой сад был, как яркое зеленое море, и на нем светлела белая и лиловая пена цветущей сирени. Аромат ее заполнял комнаты. Солнце,
блеск,
радость. И была не просто
радость, а непрерывное ощущение ее.
Там восседала благодать, там все было эфир, гармония,
блеск,
радость.
Яков Потапович молчал почти все время, но глядел на всех открытым, честным взглядом своих прекрасных глаз. В них сияла искренняя
радость за упрочивающееся счастие любимых им людей, и ни единая горькая мысль о своих разбившихся надеждах ни на минуту не омрачила их
блеска.
Ах, хорошо!.. У каждого бывают в жизни недели, когда все кругом как будто сговорится любовно обступить человека и давать ему только
радость, только
радость, доверху переполнить душу
радостью. Так было сейчас с Борькой. Солнце,
блеск зелени, ощущение наросших мускулов под загоревшей кожей, горение внимательных девичьих глаз, милые товарищи, общее признание.
Прошли снизу, тоже с кувшинами на головах, приземистый Стенька Верхотин и Таня Комкова. В их глазах был
блеск той же самопричинной
радости, которая опьяняла Борьку. Стенька, не поворачивая головы, на ходу бросил ему...
Читала, а слезы медленно капали на страницы. Болела голова, ничего в нее не шло. У нее теперь часто болела голова. Исанка приписывала это помойке перед окном, — нельзя было даже решить, что полезнее — проветривать комнату или нет. И нервы стали никуда не годные, она постоянно вздрагивала, ночи спала плохо. Похудела, темные полукруги были под глазами. Такими далекими казались летний
блеск солнца, здоровье, бодрая
радость!