Минуты чрез две она мне уже рассказывала свою историю: родилась она в Гамбурге, отец ее какой-то, как бишь она говорила, референдариус, полюбился ей какой-то капитан купеческого корабля, она с ним бежала. Он ее бросил. В
Берлине попала она в руки мадамы, которая каждый год ездит за товаром.
Неточные совпадения
Родился в Париже, воспитывался в Оксфорде, прослужил некоторое время в качестве attachй при посольстве в
Берлине, но далее по службе не пошел и наконец поселился в Москве, где корчил из себя англомана и писал сочинение под названием: «Река времетечения», в котором каждый вечер, ложась
спать, прибавлял по одной строчке.
А Кузьма, идучи пешком возле
берлина, заглядывая в окно, все твердил мне:"Берегитесь, панычу, пуще всего, чтоб в этом городе не
попасть в руки туляка".
По времени своей студенческой юности он принадлежал поколению Тургенева, Каткова, Леонтьева, Кудрявцева — и одновременно с ними
попал в
Берлин, где страстно предавался изучению филологии и истории литературы, в особенности Шекспира и итальянских поэтов.
Шекспиром я и хотел прежде всего насытиться в Бург-театре. И мне случалось там (в оба моих зимних сезона в 1868–1869 и 1870 годах)
попадать на такие серии шекспировских пьес, какие не давались тогда нигде — ни в Мюнхене, ни в
Берлине, и всего менее в Лондоне и вообще в Англии. Где же, кроме тогдашней Вены, могли вы ходить на цикл шекспировских хроник, дававшихся восемь дней кряду? Для такого друга театра, каким был я, это являлось настоящим объедением.
Легкий отряд Чернышова, которым командовал Тотлебен,
напал на этот город внезапно. Гарнизон
Берлина состоял всего из трех батальонов. Поспешно бросились к нему на помощь небольшие прусские отряды. Пруссаков разогнали, и в то время, когда сам Фридрих спешил к своей столице, она была занята русскими, которые наложили на нее контрибуцию и, разграбив окрестности, в особенности загородные дворцы, поспешно ушли. На
Берлин же направились австрийцы под предводительством Ласси, но опоздали.
«На войне все просто, — сказал один писатель, — но простота эта дается трудно». Что сделал бы Суворов на месте Салтыкова, того именно и боялся прусский король. Он писал королеве, чтобы она торопилась выезжать из
Берлина с королевским семейством и приказала бы вывозить архив, так как город может
попасть в руки неприятеля. К счастью Фридриха, он имел перед собой не Суворова, а Салтыкова.