Неточные совпадения
Затем он подумал, что неправильно относится к Дуняше, недооценивает ее простоту. Плохо, что и с женщиной он не
может забыться, утратить способность наблюдать за нею и за собой. Кто-то из французских писателей горько жаловался на избыток профессионального
анализа… Кто? И, не вспомнив имя писателя, Самгин уснул.
Ему пришла в голову прежняя мысль «писать скуку»: «Ведь жизнь многостороння и многообразна, и если, — думал он, — и эта широкая и голая, как степь, скука лежит в самой жизни, как лежат в природе безбрежные пески, нагота и скудость пустынь, то и скука
может и должна быть предметом мысли,
анализа, пера или кисти, как одна из сторон жизни: что ж, пойду, и среди моего романа вставлю широкую и туманную страницу скуки: этот холод, отвращение и злоба, которые вторглись в меня, будут красками и колоритом… картина будет верна…»
— Как же я
могу помочь, когда не знаю ни твоего горя, ни опасности? Откройся мне, и тогда простой
анализ чужого ума разъяснит тебе твои сомнения, удалит,
может быть, затруднения, выведет на дорогу… Иногда довольно взглянуть ясно и трезво на свое положение, и уже от одного сознания становится легче. Ты сама не
можешь: дай мне взглянуть со стороны. Ты знаешь, два ума лучше одного…
Вот все, что пока
мог наблюсти Райский, то есть все, что видели и знали другие. Но чем меньше было у него положительных данных, тем дружнее работала его фантазия, в союзе с
анализом, подбирая ключ к этой замкнутой двери.
Конечно, в высокоталантливой обвинительной речи мы услышали все строгий
анализ характера и поступков подсудимого, строгое критическое отношение к делу, а главное, выставлены были такие психологические глубины для объяснения нам сути дела, что проникновение в эти глубины не
могло бы вовсе состояться при сколько-нибудь намеренно и злостно предубежденном отношении к личности подсудимого.
От горячих испарений, кроме источника, все заиндевело: камни, кусты лозняка и лежащий на земле валежник покрылись причудливыми узорами, блестевшими на солнце, словно алмазы. К сожалению, из-за холода я не
мог взять с собой воды для химического
анализа.
— Да полноте вам толковать о своих
анализах, тожествах и антропологизмах, пожалуйста, господа, что-нибудь другое, чтоб и я
могла участвовать в разговоре, или лучше давайте играть.
В тридцатых годах убеждения наши были слишком юны, слишком страстны и горячи, чтоб не быть исключительными. Мы
могли холодно уважать круг Станкевича, но сблизиться не
могли. Они чертили философские системы, занимались
анализом себя и успокоивались в роскошном пантеизме, из которого не исключалось христианство. Мы мечтали о том, как начать в России новый союз по образцу декабристов, и самую науку считали средством. Правительство постаралось закрепить нас в революционных тенденциях наших.
Но,
может быть, меня обманывала в этом отношении моя излишняя восприимчивость и склонность к
анализу;
может быть, Володя совсем и не чувствовал того же, что я. Он был пылок, откровенен и непостоянен в своих увлечениях. Увлекаясь самыми разнородными предметами, он предавался им всей душой.
Я не
мог, среди этого
анализа, признать мелочей жизни и быть ими доволен, как дядюшка и многие другие…
Прежняя восторженность на лице Александра умерялась легким оттенком задумчивости, первым признаком закравшейся в душу недоверчивости и,
может быть, единственным следствием уроков дяди и беспощадного
анализа, которому тот подвергал все, что проносилось в глазах и в сердце Александра.
К великому удивлению моему, Иконин не только прочел, но и перевел несколько строк с помощью профессора, который ему подсказывал. Чувствуя свое превосходство перед таким слабым соперником, я не
мог не улыбнуться и даже несколько презрительно, когда дело дошло до
анализа и Иконин по-прежнему погрузился в очевидно безвыходное молчание. Я этой умной, слегка насмешливой улыбкой хотел понравиться профессору, но вышло наоборот.
Она не занимается психологическим
анализом и потому не
может высказывать тонких наблюдений над собою; что она о себе говорит, так уж это, значит, сильно дает ей знать себя.
Я не хочу сказать, что все недостатки, выставляемые этим
анализом, всегда до грубости резко отпечатываются на произведениях искусства. Я хочу только показать, что щепетильной критики, которую направляют на прекрасное в действительности, никак не
может выдержать прекрасное, создаваемое искусством.
Но только чтение самой повести
может дать понятие о том чутье к тончайшим поэтическим оттенкам жизни, о том остром психическом
анализе, о том глубоком понимании невидимых струй и течений общественной мысли, о том дружелюбном и вместе смелом отношении к действительности, которые составляют отличительные черты таланта г. Тургенева.
Наш голос ничего не
мог бы прибавить к известности автора «Детских годов» — как бы мы ни рассыпались в похвалах им; точно так же, как бесплодны были бы все наши усилия, если бы мы вздумали доказывать, что новая книга г. Аксакова не имеет таких достоинств, как его прежние воспоминания, Поэтому мы решили, что гораздо благоразумнее будет с нашей стороны — не утомлять читателей подробным
анализом художественных совершенств или недостатков «Детских годов».
Набросав план местности и расспросив взятых с нами кучеров о положении, в котором была найдена Ольга, мы поехали обратно, чувствуя себя не солоно хлебавши. Когда мы исследовали место, в движениях наших посторонний наблюдатель
мог бы уловить лень, вялость… Быть
может, движения наши отчасти были парализованы тем обстоятельством, что преступник был уже в наших руках и, стало быть, не было надобности пускаться в лекоковские
анализы.
Тварь не
может постигнуть своего собственного сотворения, оно для нее всегда останется загадкой, чудом, тайной, но опознать совершившееся вполне по силам человеческому сознанию, и
анализ этого самосознания составляет задачу и для мысли, которая должна старательно распутать этот узел онтологических сплетений, не разрывая его нитей.
Его постановка первоначально имеет в виду исключительно критический
анализ религиозного сознания, вскрытие предпосылок, суждений, категорий — словом, всего того, что дано в этом сознании, в нем как бы подразумевается и не
может быть из него удалено.
Разум, предоставленный своим силам,
может и должен идти лишь апофатическим путем, положительные же определения Божества
могут составлять только предмет откровения и содержатся в Слове Божием, где сообщаются различные имена Божий;
анализу значения этих имен и посвящен трактат.
Но нравственность, предполагающая греховное раздвоение, борьбу добра и зла в человеке, не
может иметь безусловного религиозного значения, она есть Ветхий Завет, период подзаконности, который преодолевается (хотя и не отменяется) Новым Заветом, царством благодати [В русской литературе «сравнительный
анализ» Ветхого и Нового заветов впервые был произведен митрополитом Иларионом (XI в.) в «Слове о Законе и Благодати».
Мне лично всегда так ярко представлялась эта, быть
может, и выдуманная сцена, что я воспользовался ею впоследствии в моем романе"На суд", где фабула и психический
анализ мужа и жены не имеют, однако, ничего общего с этой московской историей.
Люди с таким тонким умом, с такой смелостью
анализа, не
могут быть ретроградами.
Между тем некоторые сочинения по части раскола, явившиеся в последнее время (с 1857 г.), частью в журналах, частью отдельными книгами, доказали, что русская публика жаждет уяснения этого предмета, горячо желает, чтобы путем всепросвещающего
анализа разъяснили ей наконец загадочное явление, отражающееся на десятке миллионов русских людей и не на одной сотне тысяч народа в Пруссии, Австрии, Дунайских княжествах, Турции, Малой Азии, Египте и,
может быть, даже Японии [«Путешественник в Опоньское царство», о раскольнической рукописи первых годов XVIII столетия.].
Впрочем, тем, к сожалению, немногим специалистам, которые знают русский народ и, изучив его в книгах, видали и лицом к лицу раскольников,
может быть, еще рано подвергать раскол
анализу.