Неточные совпадения
Между тем некоторые сочинения по части раскола, явившиеся в последнее время (с 1857 г.), частью в журналах, частью отдельными книгами, доказали, что русская публика жаждет уяснения этого предмета, горячо желает, чтобы путем всепросвещающего
анализа разъяснили ей наконец загадочное явление, отражающееся на десятке миллионов русских людей и не на одной сотне тысяч народа в Пруссии, Австрии, Дунайских княжествах, Турции, Малой Азии, Египте и,
может быть, даже Японии [«Путешественник в Опоньское царство», о раскольнической рукописи первых годов XVIII столетия.].
Впрочем, тем, к сожалению, немногим специалистам, которые знают русский народ и, изучив его в книгах, видали и лицом к лицу раскольников,
может быть, еще рано подвергать раскол
анализу.
Неточные совпадения
Затем он подумал, что неправильно относится к Дуняше, недооценивает ее простоту. Плохо, что и с женщиной он не
может забыться, утратить способность наблюдать за нею и за собой. Кто-то из французских писателей горько жаловался на избыток профессионального
анализа… Кто? И, не вспомнив имя писателя, Самгин уснул.
Ему пришла в голову прежняя мысль «писать скуку»: «Ведь жизнь многостороння и многообразна, и если, — думал он, — и эта широкая и голая, как степь, скука лежит в самой жизни, как лежат в природе безбрежные пески, нагота и скудость пустынь, то и скука
может и должна быть предметом мысли,
анализа, пера или кисти, как одна из сторон жизни: что ж, пойду, и среди моего романа вставлю широкую и туманную страницу скуки: этот холод, отвращение и злоба, которые вторглись в меня, будут красками и колоритом… картина будет верна…»
— Как же я
могу помочь, когда не знаю ни твоего горя, ни опасности? Откройся мне, и тогда простой
анализ чужого ума разъяснит тебе твои сомнения, удалит,
может быть, затруднения, выведет на дорогу… Иногда довольно взглянуть ясно и трезво на свое положение, и уже от одного сознания становится легче. Ты сама не
можешь: дай мне взглянуть со стороны. Ты знаешь, два ума лучше одного…
Вот все, что пока
мог наблюсти Райский, то есть все, что видели и знали другие. Но чем меньше было у него положительных данных, тем дружнее работала его фантазия, в союзе с
анализом, подбирая ключ к этой замкнутой двери.
Конечно, в высокоталантливой обвинительной речи мы услышали все строгий
анализ характера и поступков подсудимого, строгое критическое отношение к делу, а главное, выставлены были такие психологические глубины для объяснения нам сути дела, что проникновение в эти глубины не
могло бы вовсе состояться при сколько-нибудь намеренно и злостно предубежденном отношении к личности подсудимого.