Неточные совпадения
Отец приказал мне учиться в томском университете на врача или
адвоката, но я уехал в Москву, решив, что пойду в прокуратуру.
— Стрешнева — почему? Так это моя девичья фамилия,
отец — Павел Стрешнев, театральный плотник. С благоверным супругом моим — разошлась. Это — не человек, а какой-то вероучитель и не
адвокат, а — лекарь, все — о здоровье, даже по ночам — о здоровье, тоска! Я чудесно могу жить своим горлом…
— Нет, он сойдет с ума, если я ему покажу письмо дочери, в котором та советуется с
адвокатом о том, как объявить
отца сумасшедшим! — воскликнул я с жаром. — Вот чего он не вынесет. Знайте, что он не верит письму этому, он мне уже говорил!
Широко и весело зажила Вера Ивановна на Пречистенке, в лучшем из своих барских особняков, перешедших к ней по наследству от
отца. У нее стали бывать и золотая молодежь, и модные бонвиваны — львы столицы, и дельные люди, вплоть до крупных судейских чинов и
адвокатов. Большие коммерческие дела после
отца Вера Ивановна вела почти что лично.
Здесь бывают все: полуразрушенные, слюнявые старцы, ищущие искусственных возбуждений, и мальчики — кадеты и гимназисты — почти дети; бородатые
отцы семейств, почтенные столпы общества в золотых очках, и молодожены, и влюбленные женихи, и почтенные профессоры с громкими именами, и воры, и убийцы, и либеральные
адвокаты, и строгие блюстители нравственности — педагоги, и передовые писатели — авторы горячих, страстных статей о женском равноправии, и сыщики, и шпионы, и беглые каторжники, и офицеры, и студенты, и социал-демократы, и анархисты, и наемные патриоты; застенчивые и наглые, больные и здоровые, познающие впервые женщину, и старые развратники, истрепанные всеми видами порока...
Описал я ему и училищную жизнь, и в ответ мне
отец написал, что в Никольском переулке, не помню теперь в чьем-то доме, около церкви Николы-Плотника, живет его добрый приятель, известный московский
адвокат Тубенталь.
Онуфрий. Нет, именно духовный
отец. Я прошу тебя, женщина, как бы тебя ни звали, люби моего Колю. Это такая душа, это такая душа… (Всхлипывает.) И когда вы женитесь и образуете тихое семейство, я навсегда поселюсь у вас. Ты меня не выгонишь, Коля, как этот
адвокат?
Затем он сошелся у той же Синтяниной с
отцом Евангелом и заспорил было на свои любимые темы о несообразности вещественного поста, о словесной молитве, о священстве, которое он назвал «сословием духовных
адвокатов»; но начитанный и либеральный Евангел шутя оконфузил майора и шутя успокоил его словами, что «не ядый о Господе не ест, ибо лишает себя для Бога, и ядый о Господе ест, ибо вкушая хвалит Бога».
К концу ужина, когда они с ней уже несколько раз чокнулись и он начал ей рассказывать про себя, про своего названого
отца Ивана Прокофьича, про гимназию и про житейские испытания, через какие проходил, когда вылетел из гимназии, распорядитель и заводчик этого импровизированного пикника, заезжий
адвокат, позвал цыган.
Уж на рассвете вернулось в город все общество. Никто никому не должен был отдавать отчета. Толстую барыню провожал
адвокат, барышня поехала с
отцом.
Анна Александровна слышала о Сергее Павловиче много хорошего, и уже одно то, что прямая, честная, не входящая никогда в сделки со своей совестью Лиза — как называла Дубянскую Сиротинина, — несмотря на свое прошлое предубеждение к защитнику убийцы своего
отца, изменила свое мнение о Долинском и стала относиться к нему с уважением, очень возвышало личность молодого
адвоката в глазах старушки.
Из рассказов Мадлен де Межен он знал, что молодой
адвокат близок с домом Селезневых, — любил молодую девушку и даже желание ее
отца было, чтобы он сделался ее мужем.
— Если только в этой рукописи, написанной княжной Маргаритой, упоминается имя
адвоката и любовника ее покойной тетки — Гиршфельда, то
отец твой, сам того не зная, подарил нам неисчерпаемый источник дохода.
Она слыхала, что одна барыня, также безграмотная, имевшая дела с
отцом ее, проводила за нос самых крючковатых законников, могла рассказать, как лучший
адвокат, содержание каждой деловой бумаги, и от небольшого наследственного состояния оставила своим детям несколько тысяч душ, да построила десяток каменных церквей.
Поездка с Долинским, защитником Алферова, не особенно улыбалась ей, хотя за последнее время она несколько примирилась с молодым человеком, и инстинктивная ненависть к нему, как к
адвокату, спасшему, как она думала, от заслуженного наказания убийцу ее
отца, потеряла свой прежний острый характер.