Неточные совпадения
Пора благодарить тебя, любезный друг Николай, за твое письмо от 28 июня. Оно дошло до меня 18
августа. От души спасибо тебе, что мне откликнулся. В награду посылаю тебе листок от моей старой знакомки, бывшей Михайловой. Она погостила несколько дней у своей старой приятельницы, жены здешнего исправника. Я с ней раза два виделся и много говорил о тебе. Она всех вас вспоминает с особенным чувством. Если вздумаешь ей
отвечать, пиши прямо в Петропавловск, где отец ее управляющий таможней.
Когда же мой отец спросил, отчего в праздник они на барщине (это был первый Спас, то есть первое
августа), ему
отвечали, что так приказал староста Мироныч; что в этот праздник точно прежде не работали, но вот уже года четыре как начали работать; что все мужики постарше и бабы-ребятницы уехали ночевать в село, но после обедни все приедут, и что в поле остался только народ молодой, всего серпов с сотню, под присмотром десятника.
Тем не менее на глазах генерала работа по возведению новой усадьбы шла настолько успешно, что он мог уже в июле перейти в новый, хотя далеко еще не отделанный дом и сломать старый. Но в
августе он должен был переселиться в губернский город, чтобы принять участие в работах комитета, и дело по устройству усадьбы замялось. Иону и Агнушку генерал взял с собой, а староста, на которого было возложено приведение в исполнение генеральских планов, на все заочные понуждения
отвечал, что крестьяне к труду охладели.
— Не твое дело, как, —
ответила Фленушка. — Слушай!.. Будет мать
Августа в Шáрпан звать на Казанскую, не езди… Обещайся, а после хворым прикинься… Матушка Манефа в Шáрпан поедет, и только она со двора, мы тебя в церковь.
— Благодарим покорно, — с поклоном
ответила мать
Августа. — Коли жива да здорова буду, не премину побывать, а уж насчет собрания не погневалась бы матушка Манефа. Наше дело сторона.
Ни слова не
ответила Августа. Сидит, опустя голову, молчит, как стена.
— То-то и есть, что не так было сказано, —
ответила Августа. — На-ка, матушка Фелицата, прочитай, что пишется в сказании. А сказание-то, сама видишь, древнее, руки самого преподобного старца Арсения.
— У Царицы Небесной, — твердо
ответила Августа. — Покаместь она, матушка, убогого дома нашего не оставила, какую еще нам искать заступницу?.. Не на помощь человеческую, на нее надежду возлагаем… Скажи, красавица, матушке Манефе: не погневалась бы, не посердитовала на нас, убогих, а не поеду я к ней на собрание.
— Слышала, — спокойно
ответила Августа. — Давно слышала… И мы тоже имеем благодетелей, и к нам тоже пишут.
— Опричь воли Господней, Пречистыя его Матери и святых отец наших, ничьей воли над собой я не знаю, — с холодным спокойствием
ответила Августа и низко склонила голову.
Но
Август Матвеич и на этот раз выдержал спокойствие и
отвечал...
Мы слышали, как приезжий спросил себе номер и как вышедший к нему старший коридорный Марко назвал его «
Августом Матвеичем», поздравил его с счастливым возвращением, а потом
отвечал на его вопрос...
А
Август Матвеич
отвечает...
19-го февраля. И вправду я старый шут, верно, стал, что все надо мною шутят. Пришли сегодня ко мне лекарь с городничим, и я им сказал, что здоровье мое от вчерашнего выхода нимало не пострадало; но они на сие рассмеялись и
отвечали, что лекарь это шутя продержал меня в карантине, ибо шел об заклад с поляком
Августом Кальярским, что я месяц просижу дома. Неужто же я уже только на посмешку годен? Удивительно, что это за шутливость всеми обладает.