Катастрофа, никогда еще не испытанная миром [Катастрофа, никогда еще не испытанная миром… — первая мировая война; журнал Горького «Летопись», в котором была опубликована статья, занимал активную антивоенную позицию.], потрясает и разрушает жизнь именно тех племен Европы, духовная энергия которых наиболее плодотворно стремилась и стремится к освобождению личности от мрачного наследия изжитых, угнетающих разум и волю фантазий
древнего Востока — от мистик суеверий, пессимизма и анархизма, неизбежно возникающего на почве безнадежного отношения к жизни.
Этот соблазн великого царства не оставляет человека на протяжении всей его истории: империи
древнего Востока, Римская империя, папская теократия, священная византийская империя, московское царство — третий Рим, петровская империя, коммунистическое царство, третье германское царство.
[Имеется в виду библейская легенда, рассказывающая о том, как Иуда Искариот, продав своего учителя Иисуса Христа за тридцать сребреников (талант — самая крупная денежная единица, имевшая хождение на
Древнем Востоке), повесился от угрызений совести.]
Неточные совпадения
Раньше или позже должно ведь начаться движение культуры к своим
древним истокам, к
древним расам, на
Восток, в Азию и Африку, которые вновь должны быть вовлечены в поток всемирной истории.
И еще не следует смешивать темного, дикого, хаотического азиатского
Востока с
древней культурой азиатского
Востока, представляющего самобытный духовный тип, привлекающий внимание самых культурных европейцев.
И она же не чувствует
древних культур
Востока.
Загадочное выражение лиц
древних народов
Востока, которое так поражает нас, европейцев, должно быть когда-нибудь разгадано на каком-то перевале истории.
Лицо у нее резкое, суровое, увидев однажды — его запомнишь навсегда, есть что-то глубоко
древнее в этом сухом лице, а если встретишь прямой и темный взгляд ее глаз — невольно вспоминаются знойные пустыни
востока, Дебора [Дебора (точнее: Девора) — мифическая героиня; согласно библейской легенде, объединила разрозненные израильские племена в Палестине и возглавила борьбу с хананеями.] и Юдифь.
Уже орлы наши парили под небесами
Востока; уже крылатая молва несла в страны Великого Могола имя Российской Монархини; уже воинство наше, то подымаясь к облакам на хребте гор туманных, то опускаясь в глубокие долины, дошло до славных врат Каспийских; уже стена Кавказская, памятник величия
древних Монархов Персии, расступилась перед оным; уже смелый вождь его приял сребряные ключи Дербента из рук старца, который в юности своей вручал их Петру Великому, и сей град, основанный, по восточному преданию, Александром Македонским, осенился знаменами Екатерины… когда всемогущая Судьба пресекла дни Монархини и течение побед Ее.
Они, во-первых, приписывают его почему-то
древней Руси преимущественно пред новою; во-вторых, кроме христианства, примешивают еще к делу Византию и
Восток в противоположность Западу; в-третьих, формальное принятие веры смешивают с действительным водворением ее начал в сердцах народа.
Путешествия предпринимались преимущественно на
Восток, с религиозной целью, и на все предметы смотрели наши
древние путешественники с точки зрения иноческой.
По
древнему обычаю, он испытывает силы в кулачной борьбе и заговаривает свои силы: «Стану я, раб божий, благословясь, пойду перекрестясь из избы в двери, из ворот в ворота, в чистое поле в
восток, в восточную сторону, к окияну-морю, и на том святом окияне-море стоит стар мастер, муж святого окияна-моря, сырой дуб креповастый; и рубит тот старый мастер муж своим булатным топором сырой дуб, и как с того сырого дуба щепа летит, такожде бы и от меня (имярек) валился на сыру землю борец, добрый молодец, по всякий день и по всякий час.
Они были свободны, когда текли с
востока на запад избрать себе жилище во вселенной, свободны, подобно орлам, парившим над их главою в обширных пустынях
древнего мира…
Для Европы характерна резко выраженная ею активность ее жизни, ее культуры, основанной на изучении и деянии, а не на внушении и догмате — началах
древней культуры
Востока.
Восток, как это известно, является частью преобладания начал эмоциональных, чувственных над началами интеллекта, разума: он предпочитает исследованию — умозрение, научной гипотезе — метафизический догмат. Европеец — вождь и хозяин своей мысли; человек
Востока — раб и слуга своей фантазии. Этот
древний человек был творцом большинства религий, основоположником наиболее мрачной метафизики; он чувствует, но не изучает, и его способность объединять свой опыт в научные формы — сравнительно ничтожна.