Неточные совпадения
Объяснение
это последовало при странных и необыкновенных обстоятельствах. Я уже упоминал, что мы жили в особом флигеле на дворе;
эта квартира была помечена тринадцатым
номером. Еще
не войдя в ворота, я услышал женский голос, спрашивавший у кого-то громко, с нетерпением и раздражением: «Где квартира
номер тринадцать?»
Это спрашивала дама, тут же близ ворот, отворив дверь в мелочную лавочку; но ей там, кажется, ничего
не ответили или даже прогнали, и она
сходила с крылечка вниз, с надрывом и злобой.
Не ложась спать, Нехлюдов долго
ходил взад и вперед по
номеру гостиницы. Дело его с Катюшей было кончено. Он был ненужен ей, и ему
это было и грустно и стыдно. Но
не это теперь мучало его. Другое его дело
не только
не было кончено, но сильнее, чем когда-нибудь, мучало его и требовало от него деятельности.
Ну кто бы догадался! Так бы и
прошла насмешка незаметно… Я видел
этот номер «Будильника», внимания на него
не обратил до тех пор, пока городовые
не стали отбирать журнал у газетчиков. Они все и рассказали.
В
этот день (в воскресенье) Александров еще избегал утруждать себя сложными
номерами, боясь возвращения боли. Но в понедельник он почти целый день
не сходил с Патриаршего катка, чувствуя с юношеской радостью, что к нему снова вернулись гибкость, упругость и сила мускулов.
— Молодость
прошла — отлично… — злобно повторял я про себя. — Значит, она никому
не нужна; значит, выпал скверный
номер; значит, вообще наплевать. Пусть другие живут, наслаждаются, радуются… Черт с ними, с
этими другими. Все равно и жирный король и тощий нищий в конце концов сделаются достоянием господ червей, как сказал Шекспир, а в том числе и другие.
Он
ходил, и все больше и больше ненавидел серый забор, и уже думал с раздражением, что Анна Сергеевна забыла о нем и, быть может, уже развлекается с другим, и
это так естественно в положении молодой женщины, которая вынуждена с утра до вечера видеть
этот проклятый забор. Он вернулся к себе в
номер и долго сидел на диване,
не зная, что делать, потом обедал, потом долго спал.
— Проклятое мое дело, и судьба моя проклятая… — ворчит сердито хозяйка. — Как я за покойным мужем жила, я никакого горя себе
не видела. А теперь, что ни швейцар — так пьяница, а горничные все воровки. Цыц, вы, проклятики!.. Вот и
эта Проська, двух дней
не прожила, а уж из
номера двенадцатого у девушки чулки стащила. А то еще бывают некоторые другие, которые только по трактирам
ходят за чужие деньги, а дела никакого
не делают…
Воротившись домой, пили чай. В углу залы был большой круглый стол, на нем лампа с очень большим абажуром, — тот уголок
не раз был зарисован художниками. Перешли в
этот уголок. Софья Андреевна раскладывала пасьянс… Спутник наш, земец Г.,
сходил в прихожую и преподнес Толстому полный комплект вышедших
номеров журнала «Освобождение», в то время начавшего издаваться за границей под редакцией П. Б. Струве.
Нет, миленький,
этот номер не пройдет.