Цитаты из русской классики со словом «тяп»
— Мы всё авось, да кое-как, да как-нибудь — тяп да ляп.
Деревенский, видно, плотничек
Строит ложу — тяп да ляп!
Строит ложу — тяп да ляп!
— Теперь, теперь! Еще у меня поважнее есть дело. Ты думаешь, что это дрова рубить? тяп да ляп? Вон, — говорил Обломов, поворачивая сухое перо в чернильнице, — и чернил-то нет! Как я стану писать?
Но, может быть, вы скажете: урядники-то могли бы возникнуть и независимо от errare humanum est… Совершенно с вами согласен. Как могли бы возникнуть? — да так, как-нибудь. Тут"тяп", там"ляп" — смотришь, ан и"карабь". В ляповую пору да в типовых головах такие ли предприятия зарождаются! А сколько мы липовых пор пережили! сколько типовых голов перевидели!
— Ловко! — одобряет публика вывод оратора. А Тяпа мычит, потирая себе грудь. Так же точно он мычит, когда с похмелья выпивает первую рюмку водки. Ротмистр сияет. Читают корреспонденции. Тут для ротмистра — «разливанное море», по его словам. Он всюду видит, как купец скверно делает жизнь и как он портит сделанное до него. Его речи громят и уничтожают купца. Его слушают с удовольствием, потому что он — зло ругается.
Тяпи, тяпи, тяп!..
Тяпи, тяпи, тяп!..
Ой, капуста белая,
Кочерыжка сладкая!
Тяпи, тяпи, тяп!..
Ой, капуста белая,
Кочерыжка сладкая!
Пришел Тяпа с ведром воды, поставил его на нары рядом с головой учителя и, взяв его руку, поднял на своей руке, как бы взвешивая.
— Шел бы ты в деревню, — просился бы там в учителя или в писаря… был бы сыт и проветрился бы. А то чего маешься? — сурово хрипел Тяпа.
Над ним смеялись, бросали ему газету. Он брал ее и читал в ней о том, что в одной деревне градом побило хлеб, в другой сгорело тридцать дворов, а в третьей баба отравила мужа, — всё, что принято писать о деревне и что рисует ее несчастной, глупой и злой. Тяпа читал и мычал, выражая этим звуком, быть может, сострадание, быть может, удовольствие.
За Тяпой встал с земли Метеор. Дьякон тоже хотел встать, но свалился набок и громко выругался.
Метеор пошел в ночлежку и зажег в ней лампу. Тогда из двери ночлежки протянулась во двор широкая полоса света, и ротмистр вместе с каким-то маленьким человеком вели по ней учителя в ночлежку. Голова у него дрябло повисла на грудь, ноги волочились по земле и руки висели в воздухе, как изломанные. При помощи Тяпы его свалили на нары, и он, вздрогнув всем телом, с тихим стоном вытянулся на них.
— Нехорошо это. Мертвого грабишь. Я вот скажу всем, что ты его деньги заесть хочешь… — пригрозил Тяпа.
Мартьянов, обняв свои колени громадными руками, поросшими черной шерстью, молча и мрачно смотрел на бутылку водки и ловил языком ус, стараясь закусить его зубами, Объедок дразнил Тяпу.
— Эх, Тяпа, — тоскливо воскликнул учитель, — это — верно! И народ — верно!.. Он огромный. Но — я ему чужой… и — он мне чужой… Вот в чем трагедия. Но — пускай! Буду страдать… И пророков нет… нет!.. Я действительно говорю много… и это не нужно никому… но — я буду молчать… Только ты не говори со мной так… Эх, старик! ты не знаешь… не знаешь… не можешь понять.
Когда в ночлежку явился учитель, Тяпа уже давно жил в ней. Он долго присматривался к учителю, — чтобы посмотреть в лицо человеку, Тяпа сгибал весь свой корпус набок, — долго прислушивался к его разговорам и как-то раз подсел к нему.
Тяпа встал и медленно пошел к воротам, а Объедок усмехнулся и выпил.
Небо однообразно серое. Там, вверху, сгустился сырой и холодный сумрак, погасил солнце и, скрыв собою голубую беспредельность, изливал на землю уныние. Тяпа перекрестился и привстал на локте, чтобы посмотреть, не осталось ли где водки. Бутылка была пустая. Перелезая через товарищей, Тяпа стал осматривать чашки. Одну из них он нашел почти полной, выпил, вытер губы рукавом и стал трясти за плечо ротмистра.
Вошел Тяпа, держа голову, как козел, собравшийся бодаться.
— Пора уж! — согласился Тяпа. — И тебе тоже надо бы умереть… Всё лучше, чем так-то…
— А по-вашему, у него еще где-нибудь есть дом? — грубо спросил Кувалда, пристально рассматривая своего друга. — Тяпа, ступай принеси холодной воды!
Тяпа повернулся к учителю спиной, и они вышли на двор.
— Пойду посмотрю… — сказал Тяпа, — может, ему надо чего.
— Слышь… едут! — сказал Тяпа, встал и ушел из ночлежки.
Ему тоже захотелось сказать старику что-нибудь сильное, уверенное, что-нибудь такое, что расположило бы Тяпу в его пользу, заставило бы говорить не этим укоризненно-суровым тоном, а — мягким, отечески ласковым.
— Я, смотри, скажу… — снова пригрозил Тяпа. Аристид Фомич тупо посмотрел на него и промолчал.
— Учитель охаживает Тяпу, к деньгам его держит курс.
— Пошто идешь? — остановил его Тяпа. — Не ходи. Пьяный ведь ты… нехорошо!
— Дурак! — раздался хрип Тяпы. — Когда человек кончается, нужно, чтобы тихо было.
— Мне недолго уж, — говорил спокойно Тяпа.
— Кончается! — раздался хрип Тяпы над головой ротмистра.
— Экой ты мерзавец, старик… — равнодушно посмотрев в лицо Тяпы, сказал ротмистр.
— Из ума ты выживаешь, Тяпа, — убежденно сказал вслед ему учитель.
— Я не пойду… не люблю я их, — угрюмо сказал Тяпа.
Но каждый раз, когда в ночлежку являлся какой-нибудь свежий экземпляр человека, вытолкнутого нуждой из деревни, Тяпа при виде его впадал в озлобление и беспокойство.
Тяпа смотрел в землю и жевал мясо, не поддававшееся его старым зубам.
Говорил Тяпа хрипящим голосом, трудно было понимать его речь, и, должно быть, поэтому он вообще мало говорил и очень любил уединение.
Видным представителем бывших мужиков являлся старик-тряпичник Тяпа.
Речь Тяпы была сильна; насмешка, укоризна и глубокая вера звучали в ней.
— Исчезли, Тяпа, — вымерли…
— Славяне, Тяпа, — ответил учитель.
— Твое счастье, — хрипел Тяпа.
Наутро первым проснулся Тяпа.
— А ты забыл… эхма! — укоризненно хрипел Тяпа.
Тяпа еще более согнулся, осеняя свою грудь крестным знамением. Мартьянов молча поежился и лег на землю. Объедок стал быстро возиться на земле, вполголоса, злым и тоскливым тоном говоря...
Тогда Тяпа, успокоенный, забивался куда-нибудь в угол, где чинил свои лохмотья или читал Библию, такую же старую и грязную, как сам он. Он вылезал из своего угла, когда учитель читал газету. Тяпа молча слушал всё, что читалось, и глубоко вздыхал, ни о чем не спрашивая. Но когда, прочитав газету, учитель складывал ее, Тяпа протягивал свою костлявую руку и говорил...
Долго они сидели у ног мертвого сотоварища и изредка поглядывали на него, оба погруженные в думы. Потом Тяпа спросил...
Когда Тяпа ушел, ротмистр ударил по плечу Мартьянова и вполголоса заговорил...
Однажды учитель захотел узнать, где он выучился грамоте. Тяпа кратко ответил ему...
Предложения со словом «тяп»
- Хотя и так у него на подворье было всё исправно, он был хозяином в буквальном смысле слова и, не любил делать тяп ляп.
- Им хотелось тяп – ляп, да как, ни будь.
- Это вам не первые багги, которые тут делали тяп ляп, лишь бы ехала.
- (все предложения)
Значение слова «тяп»
ТЯП, междом. 1. Употребляется звукоподражательно для обозначения резких ударов по чему-л. твердому (при рубке, сечке). (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Значение слова «тяп»
ТЯП, междом. 1. Употребляется звукоподражательно для обозначения резких ударов по чему-л. твердому (при рубке, сечке).
Все значения слова «тяп»Предложения со словом «тяп»
Хотя и так у него на подворье было всё исправно, он был хозяином в буквальном смысле слова и, не любил делать тяп ляп.
Им хотелось тяп – ляп, да как, ни будь.
Это вам не первые багги, которые тут делали тяп ляп, лишь бы ехала.
- (все предложения)