Цитаты из русской классики со словом «ней»
Хлестаков. Провались унтер-офицерша — мне не до
нее!
Колода есть дубовая
У моего двора,
Лежит давно: из младости
Колю на
ней дрова,
Так та не столь изранена,
Как господин служивенькой.
Взгляните: в чем душа!
Милон(в восторге). А! вот
она сама.
— И так это меня обидело, — продолжала
она, всхлипывая, — уж и не знаю как!"За что же, мол, ты бога-то обидел?" — говорю я ему. А он не то чтобы что, плюнул мне прямо в глаза:"Утрись, говорит, может, будешь видеть", — и был таков.
— Но я только того и хотел, чтобы застать вас одну, — начал он, не садясь и не глядя на
нее, чтобы не потерять смелости.
Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет!
Но в жизни все меняется быстро и живо: и в один день, с первым весенним солнцем и разлившимися потоками, отец, взявши сына, выехал с ним на тележке, которую потащила мухортая [Мухортая — лошадь с желтыми подпалинами.] пегая лошадка, известная у лошадиных барышников под именем сорóки;
ею правил кучер, маленький горбунок, родоначальник единственной крепостной семьи, принадлежавшей отцу Чичикова, занимавший почти все должности в доме.
Как он умел казаться новым,
Шутя невинность изумлять,
Пугать отчаяньем готовым,
Приятной лестью забавлять,
Ловить минуту умиленья,
Невинных лет предубежденья
Умом и страстью побеждать,
Невольной ласки ожидать,
Молить и требовать признанья,
Подслушать сердца первый звук,
Преследовать любовь и вдруг
Добиться тайного свиданья…
И после
ей наедине
Давать уроки в тишине!
Володя, Ивины, молодой князь, я, мы все были влюблены в Сонечку и, стоя на лестнице, провожали
ее глазами. Кому в особенности кивнула она головкой, я не знаю, но в ту минуту я твердо был убежден, что это сделано было для меня.
Площадь, имевшая квадратную фигуру, была совершенно пуста; посредине
ее оставались еще деревянные столики, показывавшие, что здесь был еще неделю, может быть, только назад рынок съестных припасов.
Все было мило
ей, все радовало ее.
Это был портрет Дунечкинова лица, только двадцать лет спустя, да кроме еще выражения нижней губки, которая у
ней не выдавалась вперед.
Кабанов. Все к сердцу-то принимать, так в чахотку скоро попадешь. Что
ее слушать-то! Ей ведь что-нибудь надо ж говорить! Ну, и пущай она говорит, а ты мимо ушей пропущай. Ну, прощай, Катя!
А посмотри, в какой небрежности
она!
Поутру над
ее брегами
Теснился кучами народ,
Любуясь брызгами, горами
И пеной разъяренных вод.
Карандышев. Вы говорите, что вам велено отвезти
ее домой?
Я невольно стиснул рукоять моей шпаги, вспомня, что накануне получил
ее из ее рук, как бы на защиту моей любезной.
Как суетится! что за прыть!
А Софья? — Нет ли впрямь тут жениха какого?
С которых пор меня дичатся как чужого!
Как здесь бы
ей не быть!!..
Кто этот Скалозуб? отец им сильно бредит,
А может быть не только, что отец…
Ах! тот скажи любви конец,
Кто на три года вдаль уедет.
Она опустила глаза и остановилась у стола, слегка опираясь на самые кончики пальцев.
— Пусть так, но вы должны видеть, как это всем нравится. Поглядите, — за ним ходят даже и ваш кучер Константин с его щегольским ремнем, и башмачник Егорка с его гармонией, и невеста с запонками, и даже старая скотница с
ее новою книжкою. А о ребятишках с свистульками уже и говорить нечего.
А еще через некоторое время он, поняв, что ему выгоднее относиться к
ней более серьезно, сделал ее зеркалом своим, приемником своих мыслей.
Я, маменька, хотел показать Раисе-то, что я в
нее влюблен.
Там было общество. Ольга была одушевлена, говорила, пела и произвела фурор. Только Обломов слушал рассеянно, а
она говорила и пела для него, чтоб он не сидел повеся нос, опустя веки, чтоб все говорило и пело беспрестанно в нем самом.
Старушка все еще ничего не понимала, что такое они замыслили и как исполнят, но сражатель
ее успокоивал и говорил, что «все будет честно и благородно».
Зато завидных женихов
Ей шлет Украйна и Россия...
Ты, должно быть, знал
ее тайны и прежде, давно, а от бабушки прятал «ключи»!
В Петербурге же столько аукционов, распродаж, мелких лавочек на Толкучем и нуждающихся людей, что невозможно, купив вещь за столько-то, не продать
ее несколько дороже.
Меня опять поразила эта громада, когда мы были у
ее подошвы.
Удивляло
ее в особенности то, что так жестоко осудили ее мужчины — молодые, не старые мужчины, те самые, которые всегда так ласково смотрели на нее.
Надежда Васильевна заговорила о Шелехове, которого недолюбливала.
Она считала этого Шелехова главным источником многих печальных недоразумений, но отец с непонятным упорством держится за него. Настоящим разорением он, собственно, обязан ему, но все-таки не в силах расстаться с ним.
Екатерина Ивановна села и обеими руками ударила по клавишам; и потом тотчас же опять ударила изо всей силы, и опять, и опять; плечи и грудь у
нее содрогались, она упрямо ударяла все по одному месту, и казалось, что она не перестанет, пока не вобьет клавишей внутрь рояля.
Она может плениться идеалами мирового господства не русского по духу, чуждого славянской расе.
— Maman, это с вами теперь истерика, а не со мной, — прощебетал вдруг в щелочку голосок Lise из боковой комнаты. Щелочка была самая маленькая, а голосок надрывчатый, точь-в-точь такой, когда ужасно хочется засмеяться, но изо всех сил перемогаешь смех. Алеша тотчас же заметил эту щелочку, и, наверно, Lise со своих кресел на него из
нее выглядывала, но этого уж он разглядеть не мог.
Вероятно, такое состязание в стрельбе длилось бы еще долго, если бы сама утка не положила ему конец:
она снялась с воды и полетела в открытое море.
Я узнал только, что он некогда был кучером у старой бездетной барыни, бежал со вверенной ему тройкой лошадей, пропадал целый год и, должно быть, убедившись на деле в невыгодах и бедствиях бродячей жизни, вернулся сам, но уже хромой, бросился в ноги своей госпоже и, в течение нескольких лет примерным поведеньем загладив свое преступленье, понемногу вошел к
ней в милость, заслужил, наконец, ее полную доверенность, попал в приказчики, а по смерти барыни, неизвестно каким образом, оказался отпущенным на волю, приписался в мещане, начал снимать у соседей бакши, разбогател и живет теперь припеваючи.
По пути
она забирает воду с правой стороны из реки Вымойной, которая, в свою очередь, принимает в себя реки Сальную, Клышную и Судновую.
— Что ж, я
ей сказал, отчего я весел, я заметил, что надобно было ей сказать, я так и сказал: «я нашел отличное место».
«Спился, батюшка», — отвечала
она.
Уверенный в
ее привязанности, никогда не мог он добиться ее доверенности.
— Да, да, — промолвил тут же сидевший толстый и краснощекий гражданин, — Ганхен наша сегодня очень огорчена: жених
ее пошел в солдаты.
А вон другой — для глупой шутки, лапу
Лохматую в колючий куст просунув,
Зажмурясь, ждет, чтоб ферязь разорвать
И сделать в
ней прореху, где не надо.
Дом и большую часть именья оставила
она княгине, но внутренний смысл своей жизни не передала ей.
И когда отец заметил
ей: «Как же вы, сударыня, Богу молитесь, а не понимаете, что тут не одно, а три слова: же, за, ны… „за нас“ то есть», — то она очень развязно отвечала...
Старушка смотрела пристально на Ивана Федоровича или, может быть, только казалась смотревшею. Впрочем, это была совершенная доброта. Казалось,
она так и хотела спросить Ивана Федоровича: сколько вы на зиму насоливаете огурцов?
В
ней не слово становилось плотью, а плоть словом.
Меж чернеющих под паром
Плугом поднятых полей
Лентой тянется дорога
Изумруда зеленей…
Все на
ней теперь иное,
Только строй двойной берез,
Что слыхали столько воплей,
Что видали столько слез,
Тот же самый… //…Но как чудно
В пышном убранстве весны...
Однажды кто-то из служебных врагов Крыжановского поднял было по этому поводу гнусную кляузу, но Крыжановский заблаговременно предупредил
ее последствия: самовар он за собственный счет вылудил, к одной двустволке приделал новый курок, а на сапоги судейский сторож накинул иждивением архивариуса подметки.
— Разве так лошадей выводят? — кричит молодой человек, спешиваясь и выхватывая у Ахметки повод. — Родитель, ты
ее сзаду пугай… Да не бойся. Ахметка, а ты чего стоишь?
Ей отвечает таинственный женский голос, точно из-под пола: «О да, погода великолепная, сударыня».
— Молчи знай, — тихонько ответила
она.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
— Вы бы прежде говорили, Михей Иваныч, — отвечал Николай скороговоркой и с досадой, изо всех сил бросая какой-то узелок на дно брички. — Ей-богу, голова и так кругом идет, а тут еще вы с вашими щикатулками, — прибавил он, приподняв фуражку и утирая с загорелого лба крупные капли пота.
— Ей-богу, не родня; меня зовут Иваном Алексеичем.
Ей-богу! «И прииде к Иисусу законник некий…» Вот он самый и есть, законник-то этот, наш председатель.
— Ну, брат, не ври, меня не проведешь, боишься родителя-то? А я тебе скажу, что совершенно напрасно. Мне все равно, какие у вас там дела, а только старик даже рад будет. Ей-богу… Мы прямо на маменькину половину пройдем. Ну, так едешь, что ли? Я на своей лошади за тобой приехал.
— Ей-богу, дам. А дочь родишь — беленькую дам. Такой уж уговор. Так ты, говоришь, в Москву поедешь?
— Вот, как видишь, — продолжал Черевик, оборотясь к Грицьку, — наказал бог, видно, за то, что провинился перед тобою. Прости, добрый человек! Ей-Богу, рад бы был сделать все для тебя… Но что прикажешь? В старухе дьявол сидит!
Предложения со словом «она»
- – Зачем так говорить, господин. Я всегда даю вам хороший товар, – сказала она уже менее уверенно, смущённая моим долгим молчанием.
- Несмотря на то, что я впервые общалась с этой женщиной, мне показалось, что я знаю её уже много лет.
- Ещё она увидела очень красивые вязаные шляпу, сумочку, жилет и свитер.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «она»
- Любовь-нежность (жалость) — все отдает, и нет ей предела. И никогда она на себя не оглядывается, потому что «не ищет своего». Только одна и не ищет.
- Любовь-страсть всегда с оглядкой на себя. Она хочет покорить, обольстить, она хочет нравиться, она охорашивается, подбоченивается, мерит, все время, боится упустить потерянное.
- Никогда мы не знаем, что именно может повернуть нашу жизнь, скривить ее линию. Нам это не дано.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно