Старая княгиня и княжна Маруся стояли в комнате молодого князя, ломали пальцы и умоляли. Умоляли они так, как только могут умолять несчастные, плачущие женщины: Христом-богом, честью,
прахом отца.
Его превосходительство растерялся и сконфузился до высочайшей степени, и прежде нежели успел прийти в себя, жена вынудила его дать позволение и поклясться могилой матери,
прахом отца, счастьем их будущих детей, именем их любви, что не возьмет назад своего позволения и не будет доискиваться, как она узнала.
— О! тогда я твоя. Бери меня, мою душу, мою жизнь. Видишь, на мне траурная одежда. Для тебя сниму ее, потревожу
прах отца, пойду с тобою в храм Божий и там, у алтаря его, скажу всенародно, что я тебя люблю, что никого не любила кроме тебя и буду любить, пока останется во мне хоть искра жизни. Не постыжусь принять имя Стабровского, опозоренное изменою твоего брата.
Неточные совпадения
И там же надписью печальной //
Отца и матери, в слезах, // Почтил он
прах патриархальный… // Увы! на жизненных браздах // Мгновенной жатвой поколенья, // По тайной воле провиденья, // Восходят, зреют и падут; // Другие им вослед идут… // Так наше ветреное племя // Растет, волнуется, кипит // И к гробу прадедов теснит. // Придет, придет и наше время, // И наши внуки в добрый час // Из мира вытеснят и нас!
Один короткий, быстротечный месяц! // И башмаков еще не износила, // В которых шла, в слезах, // За бедным
прахом моего
отца! // О небо! Зверь без разума, без слова // Грустил бы долее…
Через три дня Федота схоронили. Вся вотчина присутствовала на погребении, и не было человека, который помянул бы покойника лихом.
Отец до земли поклонился
праху верного слуги; матушка всю панихиду проплакала.
Палахвостов. Знаю, брат, знаю. Знаю, что умри вот сегодня у тебя
отец, так ты бы и прах-от его завтра по ветру развеял. А вот ужо лишит он тебя родительского благословенья!
« — Зачем ты взоры потупляешь в землю, будто ищешь во
прахе твоего покойного
отца? Таков наш жребий: всем живущим умирать!» — возразил немец.