Неточные совпадения
Она закрыла глаза и побледнела, и длинный нос ее стал неприятного
воскового цвета, как у мертвой, и Лаптев все еще не мог разжать ее пальцев. Она была в обмороке. Он осторожно поднял ее и положил на постель и просидел возле нее минут десять, пока она очнулась.
Руки у нее были холодные, пульс слабый, с перебоями.
Няня пошла наверх в спальню и, взглянув на больную, сунула ей в
руки зажженную
восковую свечу. Саша в ужасе суетилась и умоляла, сама не зная кого, сходить за папой, потом надела пальто и платок и выбежала на улицу. От прислуги она знала, что у отца есть еще другая жена и две девочки, с которыми он живет на Базарной. Она побежала влево от ворот, плача и боясь чужих людей, и скоро стала грузнуть в снегу и зябнуть.
Он прошел мимо трупа, лежавшего на спине, и только одним глазом видел какое-то странное положение
восковой руки и темно-красное пятно на голове и не стал рассматривать.
Яркий восковой свет с высоких серебряных подсвечников падал на бледный лоб усопшей, на тяжелые
восковые руки и окаменелые складки покрова, страшно поднимающегося на коленях и пальцах ног.
Мои глаза были все так же сухи и в то время, когда дрожащие от волнения голоса старших пропели «Вечную память», когда кончилась панихида и отец Филимон, разжав
восковые руки покойницы, положил в них образок святой Нины.
Неточные совпадения
За ширмами, на постели, среди подушек, лежала, освещаемая темным светом маленького ночника, как
восковая, молодая белокурая женщина. Взгляд был горяч, но сух, губы тоже жаркие и сухие. Она хотела повернуться, увидев его, сделала живое движение и схватилась
рукой за грудь.
Особенная эта служба состояла в том, что священник, став перед предполагаемым выкованным золоченым изображением (с черным лицом и черными
руками) того самого Бога, которого он ел, освещенным десятком
восковых свечей, начал странным и фальшивым голосом не то петь, не то говорить следующие слова: «Иисусе сладчайший, апостолов славо, Иисусе мой, похвала мучеников, владыко всесильне, Иисусе, спаси мя, Иисусе спасе мой, Иисусе мой краснейший, к Тебе притекающего, спасе Иисусе, помилуй мя, молитвами рождшия Тя, всех, Иисусе, святых Твоих, пророк же всех, спасе мой Иисусе, и сладости райския сподоби, Иисусе человеколюбче!»
В углу, занятом иконами, перевитыми плющом, у Яскульской вместе с вербой и «громницей» [«Громницей» называется
восковая свеча, которую зажигают в сильные бури, а также дают в
руки умирающим.] хранились какие-то мешочки с травами и корнями, которыми она лечила мужа и приходивших к ней деревенских баб и мужиков.
Все затихло в комнате; слышалось только слабое потрескивание
восковых свечей, да иногда стук
руки по столу, да восклицание или счет очков, да широкой волной вливалась в окна, вместе с росистой прохладой, могучая, до дерзости звонкая, песнь соловья.
Посадив Вязмитинову, Розанов вошел за ширмы. Лиза лежала навзничь, закинув назад голову, зубы ее были стиснуты, а посиневшие губы открыты. На неподвижной груди ее лежал развернутый платочек Абрамовны с тремя
восковыми свечечками, четвертая тихо теплилась в замершей
руке Лизы. Абрамовна, наклонив голову, шептала молитву и заводила веками остановившиеся глаза Лизы.