Неточные совпадения
Она провела офицера через две комнаты, похожие на гостиную, через
залу и остановилась
в своем кабинете, где стоял
женский письменный столик, весь уставленный безделушками. Около него, на ковре, валялось несколько раскрытых загнутых книг. Из кабинета вела небольшая дверь,
в которую виден был стол, накрытый для завтрака.
Неточные совпадения
— Нет, я не брошу камня, — отвечала она ему на что-то, — хотя я не понимаю, — продолжала она, пожав плечами, и тотчас же с нежною улыбкой покровительства обратилась к Кити. Беглым
женским взглядом окинув ее туалет, она сделала чуть-заметное, но понятное для Кити, одобрительное ее туалету и красоте движенье головой. — Вы и
в залу входите танцуя, — прибавила она.
Николай Петрович с сыном и с Базаровым отправились через темную и почти пустую
залу, из-за двери которой мелькнуло молодое
женское лицо,
в гостиную, убранную уже
в новейшем вкусе.
Даже самый беспорядок
в этих комнатах после министерской передней, убожества хозяйского кабинета и разлагающегося великолепия мертвых
залов, — даже беспорядок казался приятным, потому что красноречиво свидетельствовал о присутствии живых людей: позабытая на столе книга, начатая
женская работа, соломенная шляпка с широкими полями и простеньким полевым цветочком, приколотым к тулье, — самый воздух, кажется, был полон жизни и говорил о чьем-то невидимом присутствии, о какой-то
женской руке, которая производила этот беспорядок и расставила по окнам пахучие летние цветы.
Когда Алеша вошел
в переднюю и попросил о себе доложить отворившей ему горничной,
в зале, очевидно, уже знали о его прибытии (может быть, заметили его из окна), но только Алеша вдруг услышал какой-то шум, послышались чьи-то бегущие
женские шаги, шумящие платья: может быть, выбежали две или три женщины.
Когда я возвратился,
в маленьком доме царила мертвая тишина, покойник, по русскому обычаю, лежал на столе
в зале, поодаль сидел живописец Рабус, его приятель, и карандашом, сквозь слезы снимал его портрет; возле покойника молча, сложа руки, с выражением бесконечной грусти, стояла высокая
женская фигура; ни один артист не сумел бы изваять такую благородную и глубокую «Скорбь».