Неточные совпадения
Вдруг в передней раздался звонок. У меня екнуло сердце. Уж
не Орлов ли это, которому пожаловался на меня Кукушкин? Как мы с ним
встретимся? Я пошел отворять. Это была Поля. Она вошла, стряхнула в передней
со своего бурнуса снег и,
не сказав мне ни слова, отправилась к себе. Когда я вернулся в гостиную, Зинаида Федоровна, бледная, как мертвец, стояла среди комнаты и большими
глазами смотрела мне навстречу.
Он старался
не встретиться со мною глазами. Взгляд его был чуждый и отдаленный; на бледном, страшно осунувшемся лице темнели глубоко впавшие, окаймленные синевою глаза. Он как будто смотрел из другого мира, неподвижно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Я продолжал:
Неточные совпадения
— Нет,
не встретится, если я уеду в деревню на год, на два, на три… Госпожа, которая жила здесь
со мной, теперь, вероятно, уже овдовела, следовательно, совершенно свободна. Будем мы с ней жить в дружеских отношениях, что нисколько
не станет меня отвлекать от моих занятий, и сверх того у меня перед
глазами будет для наблюдения деревенская и провинциальная жизнь, и, таким образом, открывается масса свободного времени и масса фактов!
На нем была незатасканная фуражка, тонкая, немного странного лиловатого цвета шинель, из-под борта которой виднелась золотая цепочка часов; панталоны
со штрипками и чистые, блестящие, хотя и с немного стоптанными в разные стороны каблуками, опойковые сапоги, но
не столько по этим вещам, которые
не встречаются обыкновенно у пехотного офицера, сколько по общему выражению его персоны, опытный военный
глаз сразу отличал в нем
не совсем обыкновенного пехотного офицера, а немного повыше.
Но камергера это
не остановило, он стал рассыпаться пред Миропой Дмитриевной в любезностях, как только
встречался с нею, особенно если это было с
глазу на
глаз, приискивал для номеров ее постояльцев, сам напрашивался исполнять небольшие поручения Миропы Дмитриевны по разным присутственным местам; наконец в один вечер упросил ее ехать с ним в театр, в кресла, которые были им взяты рядом, во втором ряду, а в первом ряду, как очень хорошо видела Миропа Дмитриевна, сидели все князья и генералы, с которыми камергер
со всеми был знаком.
При виде портрета польского короля, с известной надписью, поляки взглянули с гордой улыбкой друг на друга; пан Тишкевич также улыбнулся, но когда взоры его
встретились со взорами хозяина, то что-то весьма похожее на презрение изобразилось в
глазах его: казалось, он с трудом победил это чувство и
не очень торопился пожать протянутую к нему руку боярина Кручины.
— Прошу вас
не кланяться мне на улице… — проговорила она нервно, сурово, дрожащим голосом,
не подавая мне руки, и на
глазах у нее вдруг заблестели слезы. — Если, по-вашему, все это так нужно, то пусть… пусть, но прошу вас,
не встречайтесь со мною!