Год пребывания в отставке и под судом был для него временем холодного и безграничного ужаса: крайне благородный, он не допускал и мысли, чтобы жена, Елена Дмитриевна, хоть в чем-нибудь
испытала лишение; вперед же, где открывалась бездна, он не решался и заглядывать.
«Приношения» к «чаю под патриархами» были не только в обычае, но это, так сказать, составляло необходимое условие. Андрей Николаевич не скрывал, что его дела находятся в большом стеснении, но, напротив, он сам говорил об этом всем и своей веселою откровенностью довольно легко и благоуспешно выходил из затруднений, не
испытывая лишений.
Неточные совпадения
И вдруг мы с нею оба обнялись и, ничего более не говоря друг другу, оба заплакали. Бабушка отгадала, что я хотел все мои маленькие деньги извести в этот день не для себя. И когда это мною было сделано, то сердце исполнилось такою радостию, какой я не
испытывал до того еще ни одного раза. В этом
лишении себя маленьких удовольствий для пользы других я впервые
испытал то, что люди называют увлекательным словом — полное счастие, при котором ничего больше не хочешь.
Стоит только немного подумать, и мы всегда найдем за собою какую-нибудь вину перед человеческим родом (пусть это будет хотя бы только та вина, что, благодаря гражданскому неравенству людей, мы пользуемся известными преимуществами, ради которых другие должны
испытывать еще больше
лишений), — и это помешает нам посредством себялюбивых представлений о своих заслугах считать себя выше других людей.
Поздно вечером пришлось ему оставить приятную, милую семью, где блаженство он ощущал, где
испытал высшую степень наслажденья души. И когда вышел он из доронинской квартиры, тоска напала на него, тяжело, ровно свинец, пало на душу одиночество… Мнилось ему, что из светлого рая вдруг попал он на трудную землю, полную бед, горя, печали,
лишений…
Он
испытывает с товарищами-солдатами «почти крайние пределы
лишений, которые может переносить человек.
— Я видел много
лишений,
испытал почти нищету, прежде нежели дошел до этой тихой пристани, заработанной усиленным трудом, — продолжал Константин Николаевич. — Мне всего сорок пять лет, а я почти седой, и на голове не осталось волос, как говорится, даже на одну клочку.