Неточные совпадения
В большой столовой, куда вошли офицеры, на одном краю длинного стола сидело за чаем с десяток мужчин и
дам, пожилых и молодых. За их стульями, окутанная легким сигарным дымом, темнела группа мужчин; среди нее стоял какой-то худощавый молодой человек с
рыжими бачками и, картавя, о чем-то громко говорил по-английски. Из-за группы, сквозь дверь, видна была светлая комната с голубою мебелью.
Фон Раббек, его жена, две пожилые
дамы, какая-то барышня в сиреневом платье и молодой человек с
рыжими бачками, оказавшийся младшим сыном Раббека, очень хитро, точно у них ранее была репетиция, разместились среди офицеров и тотчас же подняли горячий спор, в который не могли не вмешаться гости.
Лизавета Васильевна тотчас подхватила какую-то
рыжую даму и начала с ней ходить по зале; Бахтиарову, кажется, очень хотелось подойти к Масуровой; но он не подходил и только следил за нею глазами. Проиграли сигнал. Волнение Лизаветы Васильевны, когда она села с своим кавалером, было слишком заметно: грудь ее подымалась, руки дрожали, глаза искали брата; но Павел сидел задумавшись и ничего не видел.
Неточные совпадения
Он не мог еще
дать себе отчета о том, что случилось, как уже мелькнули подле самого его белые ноги
рыжего жеребца, и Махотин на быстром скаку прошел мимо.
Herr Frost был немец, но немец совершенно не того покроя, как наш добрый Карл Иваныч: во-первых, он правильно говорил по-русски, с дурным выговором — по-французски и пользовался вообще, в особенности между
дамами, репутацией очень ученого человека; во-вторых, он носил
рыжие усы, большую рубиновую булавку в черном атласном шарфе, концы которого были просунуты под помочи, и светло-голубые панталоны с отливом и со штрипками; в-третьих, он был молод, имел красивую, самодовольную наружность и необыкновенно видные, мускулистые ноги.
Рядом с поэтом нервно подергивался, ковыряя вилкой сига и точно собираясь выскочить из-за стола,
рыжий Алябьев, толкая солидную
даму, туго зашитую в сиреневый шелк. Она уговаривала соседа:
Из палисадника красивого одноэтажного дома вышла толстая, важная
дама, а за нею — высокий юноша, весь в новом, от панамы на голове до
рыжих американских ботинок, держа под мышкой тросточку и натягивая на правую руку желтую перчатку; он был немножко смешной, но — счастливый и, видимо, сконфуженный счастьем.
Рыжая плакала о том, что ее сейчас обругали, прибили и не
дали ей вина, которого ей так хотелось.