Это случалось иногда, что Марфенька прочтет ей что-нибудь, но бабушка к литературе была довольно холодна и только охотно слушала, когда Тит Никоныч приносил что-нибудь любопытное по
части хозяйства, каких-нибудь событий вроде
убийств, больших пожаров или гигиенических наставлений.
Все они уже не такие солдаты, какие были прежде, люди, отказавшиеся от трудовой естественной жизни и посвятившие свою жизнь исключительно разгулу, грабежу и
убийству, как какие-нибудь римские легионеры или воины 30-летней войны, или даже хоть недавние 25-летние солдаты; всё это теперь большею
частью люди, недавно взятые из семей, всё еще полные воспоминаниями о той доброй, естественной и разумной жизни, из которой они взяты.
Живут все эти люди и те, которые кормятся около них, их жены, учителя, дети, повара, актеры, жокеи и т. п., живут той кровью, которая тем или другим способом, теми или другими пиявками высасывается из рабочего народа, живут так, поглощая каждый ежедневно для своих удовольствий сотни и тысячи рабочих дней замученных рабочих, принужденных к работе угрозами
убийств, видят лишения и страдания этих рабочих, их детей, стариков, жен, больных, знают про те казни, которым подвергаются нарушители этого установленного грабежа, и не только не уменьшают свою роскошь, не скрывают ее, но нагло выставляют перед этими угнетенными, большею
частью ненавидящими их рабочими, как бы нарочно дразня их, свои парки, дворцы, театры, охоты, скачки и вместе с тем, не переставая, уверяют себя и друг друга, что они все очень озабочены благом того народа, который они, не переставая, топчут ногами, и по воскресеньям в богатых одеждах, на богатых экипажах едут в нарочно для издевательства над христианством устроенные дома и там слушают, как нарочно для этой лжи обученные люди на все лады, в ризах или без риз, в белых галстуках, проповедуют друг другу любовь к людям, которую они все отрицают всею своею жизнью.
Ведь всё это большею
частью по сердцу добрые, кроткие, часто нежные люди, ненавидящие всякую жестокость, не говоря уже об
убийстве людей, не могущие многие из них совершать
убийства и истязания животных; кроме того, всё это люди, исповедующие христианство и считающие насилие над беззащитными людьми гнусным и постыдным делом.
На месте размещения войск начальник
части, в которую он поступает, опять требует от молодого человека исполнения военных обязанностей, и он опять отказывается повиноваться и при других солдатах высказывает причину своего отказа, говорит, что он, как христианин, не может добровольно готовиться к
убийству, запрещенному еще законом Моисея.