Когда я в Палеве ходил по избам, за мной неотступно следовал надзиратель из поселенцев, родом пскович. Помнится, я
спросил у него: среда сегодня или четверг? Он ответил...
Когда один корреспондент
спросил у него, бывал ли он когда-нибудь в средней части острова и что там видел, то майор ответил: «Гора да долина — долина да опять гора; известно, почва вулканическая, извергательная».
Неточные совпадения
— По крайней мере нет ли
у вас поручения от какого-либо ученого общества или газеты? —
спросил барон.
— Зачем это
у тебя собака и петух привязаны? —
спрашиваю хозяина.
Когда одну женщину свободного состояния
спросили на следствии, откуда
у нее деньги, она ответила: «Заработала своим телом».
Затем следует Вторая Падь, в которой шесть дворов. Тут
у одного зажиточного старика крестьянина из ссыльных живет в сожительницах старуха, девушка Ульяна. Когда-то, очень давно, она убила своего ребенка и зарыла его в землю, на суде же говорила, что ребенка она не убила, а закопала его живым, — этак, думала, скорей оправдают; суд приговорил ее на 20 лет. Рассказывая мне об этом, Ульяна горько плакала, потом вытерла глаза и
спросила: «Капустки кисленькой не купите ли?»
Другой, страдающий кровохарканием, узнав, что я врач, всё ходил за мной и
спрашивал, не чахотка ли
у него, и пытливо засматривал мне в глаза.
Эти партии бродят по совершенно не исследованной местности, на которую никогда еще не ступала нога топографа; места отыскивают, но неизвестно, как высоко лежат они над уровнем моря, какая тут почва, какая вода и проч.; о пригодности их к заселению и сельскохозяйственной культуре администрация может судить только гадательно, и потому обыкновенно ставится окончательное решение в пользу того или другого места прямо наудачу, на авось, и при этом не
спрашивают мнения ни
у врача, ни
у топографа, которого на Сахалине нет, а землемер является на новое место, когда уже земля раскорчевана и на ней живут.
Она
спрашивает, есть ли
у него самовар, чем крыта
у него изба, тесом или соломой.
Про четвертого агронома, немца, ничего не делавшего и едва ли понимавшего что-нибудь в агрономии, о. Ираклий рассказывал мне, будто после одного августовского мороза, побившего хлеб, он поехал в Рыковское, собрал там сход и
спросил важно: «Почему
у вас был мороз?» Из толпы вышел самый умный и ответил: «Не могим знать, ваше превосходительство, должно, милость божия изволила так распорядиться».
[Н. См-ий рассказывает, что еще так недавно, в 1885 г., генерал, принимая в свое ведение сахалинские войска,
спросил у одного солдата-надзирателя: — Для чего
у тебя револьвер?
Когда чиновник
спросил у надзирателя, приставленного к карцерам, почему до сих пор не позаботились насчет доктора, то он ответил буквально так...
— Ваше сиятельство, позвольте мне вам дать свое мнение: соберите их всех, дайте им знать, что вам все известно, и представьте им ваше собственное положение точно таким самым образом, как вы его изволили изобразить сейчас передо мной, и
спросите у них совета: что <бы> из них каждый сделал на вашем положении?
Неточные совпадения
Влас наземь опускается. // «Что так?» —
спросили странники. // — Да отдохну пока! // Теперь не скоро князюшка // Сойдет с коня любимого! // С тех пор, как слух прошел, // Что воля нам готовится, //
У князя речь одна: // Что мужику
у барина // До светопреставления // Зажату быть в горсти!..
С утра встречались странникам // Все больше люди малые: // Свой брат крестьянин-лапотник, // Мастеровые, нищие, // Солдаты, ямщики. //
У нищих,
у солдатиков // Не
спрашивали странники, // Как им — легко ли, трудно ли // Живется на Руси? // Солдаты шилом бреются, // Солдаты дымом греются — // Какое счастье тут?..
— // «Дай прежде покурю!» // Покамест он покуривал, //
У Власа наши странники //
Спросили: «Что за гусь?» // — Так, подбегало-мученик, // Приписан к нашей волости, // Барона Синегузина // Дворовый человек, // Викентий Александрович.
«Не все между мужчинами // Отыскивать счастливого, // Пощупаем-ка баб!» — // Решили наши странники // И стали баб опрашивать. // В селе Наготине // Сказали, как отрезали: // «
У нас такой не водится, // А есть в селе Клину: // Корова холмогорская, // Не баба! доброумнее // И глаже — бабы нет. //
Спросите вы Корчагину // Матрену Тимофеевну, // Она же: губернаторша…»
«Умница, // Какой мужчина там?» — //
Спросил Роман
у женщины, // Уже кормившей Митеньку // Горяченькой ухой.