Неточные совпадения
Лицо Ильки было не бледней ее розовых губок. На ее
большом лбу и горбинке носа светились капельки пота. Бедная девочка страшно утомилась и едва держалась на ногах. Ремень от арфы давил ей плечо, а острый край неделикатно ерзал
по боку. Тень заставила ее несколько раз улыбнуться и глубже вздохнуть. Она сняла башмаки и
пошла босиком. Маленькие красивые босые ноги с удовольствием зашлепали
по холодному песку.
— О, Жорж! Как я счастлива! Как мы с тобой счастливы! Он пообещал в сто пятьдесят раз
больше, а мы учили в театральном училище, что барон фон Зайниц умеет держать свое слово! Жаль только, что он некрасив! Но…В сто пятьдесят раз
больше!!
Пойди, мой друг, попроси, чтобы объявили публике, что я
по болезни продолжать игру не могу!
Когда ему надоело собирать библиотеку, на которую он тратил
большие деньги со дня своего поступления в университет, он потерял под собой почву и
пошел по стопам отца…Он поехал в Париж.
Он вышел из луга и
пошел по большой дороге к деревне. Поднимался ветерок, и стало серо, мрачно. Наступила пасмурная минута, предшествующая обыкновенно рассвету, полной победе света над тьмой.
В начале августа месяца, в одно прекрасное утро, какой-то прохожий, с небольшою котомкою за плечами и весьма бедно одетый, едва переступая от усталости,
шел по большой нижегородской дороге, которая в сем месте была проложена почти по самому берегу Волги.
Теперь мы
шли по большому сумрачному двору, где то и дело встречались полуразвалившиеся постройки — сараи, погреба и конюшни. Когда-то, очень давно, должно быть, он процветал, этот двор, вместе с замком моей бабушки, но сейчас слишком наглядная печать запустения лежала на всем. Чем-то могильным, нежилым и угрюмым веяло от этих сырых, заплесневелых стен, от мрачного главного здания, смотревшего на меня единственным, как у циклопа, глазом, вернее, единственным огоньком, мелькавшим в крайнем окне.
Неточные совпадения
С вечера Константин Левин
пошел в контору, сделал распоряжение о работах и
послал по деревням вызвать на завтра косцов, с тем чтобы косить Калиновый луг, самый
большой и лучший.
Левин надел
большие сапоги и в первый paз не шубу, а суконную поддевку, и
пошел по хозяйству, шагая через ручьи, режущие глаза своим блеском на солнце, ступая то на ледок, то в липкую грязь.
Пожимаясь от холода, Левин быстро
шел, глядя на землю. «Это что? кто-то едет», подумал он, услыхав бубенцы, и поднял голову. В сорока шагах от него, ему навстречу,
по той
большой дороге-муравке,
по которой он
шел, ехала четверней карета с важами. Дышловые лошади жались от колей на дышло, но ловкий ямщик, боком сидевший на козлах, держал дышлом
по колее, так что колеса бежали
по гладкому.
Левин
шел большими шагами
по большой дороге, прислушиваясь не столько к своим мыслям (он не мог еще разобрать их), сколько к душевному состоянию, прежде никогда им не испытанному.
— План следующий: теперь мы едем до Гвоздева. В Гвоздеве болото дупелиное
по сю сторону, а за Гвоздевым
идут чудные бекасиные болота, и дупеля бывают. Теперь жарко, и мы к вечеру (двадцать верст) приедем и возьмем вечернее поле; переночуем, а уже завтра в
большие болота.