В воздухе стоит странная смесь звуков: чудовищный треск, хлопанье пламени, похожее на хлопанье тысячи
птичьих крыльев, человеческие голоса, блеянье, мычанье, скрып колес.
Если, например, мода требовала распашных фраков, так его фрак распахивался до того, что походил на распростертые
птичьи крылья; если носили откидные воротники, так он заказывал себе такой воротник, что в своем фраке он похож был на пойманного сзади мошенника, который рвется вон из рук.
И сам, прирублен саблею каленой, // В чужом краю, среди кровавых трав, // Кипучей кровью в битве обагренный, // Упал на щит червленый, простонав: // «Твою дружину, княже. приодели // Лишь
птичьи крылья у степных дорог, // И полизали кровь на юном теле // Лесные звери, выйдя из берлог».
Наскучит!» Но в подробности об этом не рассуждаю, потому что как вспомню, что она здесь, сейчас чувствую, что у меня даже в боках жарко становится, и в уме мешаюсь, думаю: «Неужели я ее сейчас увижу?» А они вдруг и входят: князь впереди идет и в одной руке гитару с широкой алой лентой несет, а другою Грушеньку, за обе ручки сжавши, тащит, а она идет понуро, упирается и не смотрит, а только эти ресничищи черные по щекам как будто
птичьи крылья шевелятся.
С богом!» Падает вниз освобожденный парус и, похлопав нерешительно в воздухе, вдруг надувается, как выпуклое, острое, торчащее концом вверх белое
птичье крыло.
Неточные совпадения
Стон стоял в воздухе (как говорят крестьяне) от разнородного
птичьего писка, свиста, крика и от шума их
крыльев, во всех направлениях рассекающих воздух; даже ночью, сквозь оконные рамы, не давал он спать горячему охотнику.
Самые даже насурьмленные, набеленные фигуры парижских лореток не нарушали общего впечатления ясного довольства и ликования, а пестрые ленты, перья, золотые и стальные искры на шляпках и вуалях невольно напоминали взору оживленный блеск и легкую игру весенних цветов и радужных
крыл; одна лишь повсюду рассыпавшаяся сухая, гортанная трескотня французского жаргона не могла ни заменить
птичьего щебетанья, ни сравниться с ним.
В городе много садов и палисадников, — клен, рябина, сирень и акации
скрывали лица домов, сквозь зелень приветливо смотрели друг на друга маленькие окна с белыми занавесками, горшками герани, фуксии, бегонии на подоконниках и
птичьими клетками на косяках.
Лук царевич опустил; // Смотрит: коршун в море тонет // И не
птичьим криком стонет, // Лебедь около плывет, // Злого коршуна клюет, // Гибель близкую торопит, // Бьет
крылом и в море топит — // И царевичу потом // Молвит русским языком: // «Ты царевич, мой спаситель, // Мой могучий избавитель, // Не тужи, что за меня // Есть не будешь ты три дня, // Что стрела пропала в море;
Порой где-то в воздухе раздавался торопливый перезвон
птичьей стаи, но глаз не мог различить ее на пестром фоне лесистых скал, пока совсем близко в воздухе не пролетала стремительно горсточка черных точек, торопясь, свистя
крыльями, погоняя друг друга и тотчас же сливаясь с пестрым фоном другого берега.