Правда, он брал меня за талию, ласково хлопал по плечу, одобрял мою жизнь, но я чувствовал, что он по-прежнему презирает мое ничтожество и терпит меня только в угоду своей дочери; и я уже не мог смеяться и говорить, что хочу, и держался нелюдимом, и все ждал, что,
того и гляди, он обзовет меня Пантелеем, как своего лакея Павла.
Неточные совпадения
— В самом деле, — сказала Ажогина тихо, подходя ко мне
и пристально
глядя в лицо, — в самом деле, если это отвлекает вас от серьезных занятий, — она потянула из моих рук тетрадь, —
то вы можете передать кому-нибудь другому. Не беспокойтесь, мой друг, идите себе с богом.
— То-то, вижу, как вы стараетесь. Только жалованье умеете получать, — продолжал инженер,
глядя на меня. — Все надеетесь на протекцию, как бы поскорее
и полегче faire la carrière. [Сделать карьеру (франц.).] Ну, я не посмотрю на протекцию. За меня никто не хлопотал-с. Прежде чем мне дали дорогу, я ходил машинистом, работал в Бельгии как простой смазчик-с. А ты, Пантелей, что здесь делаешь? — спросил он, повернувшись к Редьке. — Пьянствуешь с ними?
И никто не относился ко мне так немилостиво, как именно
те, которые еще так недавно сами были простыми людьми
и добывали себе кусок хлеба черным трудом. В торговых рядах, когда я проходил мимо железной лавки, меня, как бы нечаянно, обливали водой
и раз даже швырнули в меня палкой. А один купец-рыбник, седой старик, загородил мне дорогу
и сказал,
глядя на меня со злобой...
В августе Редька приказал нам собираться на линию. Дня за два перед
тем, как нас «погнали» за город, ко мне пришел отец. Он сел
и не спеша, не
глядя на меня, вытер свое красное лицо, потом достал из кармана наш городской «Вестник»
и медленно, с ударением на каждом слове, прочел о
том, что мой сверстник, сын управляющего конторою Государственного банка, назначен начальником отделения в казенной палате.
Идя к ним, я угрюмо избегал встречных
и глядел исподлобья, точно в самом деле был сектантом, а когда уходил от инженера домой,
то стыдился своей сытости.
Когда я делал что-нибудь в саду или на дворе,
то Моисей стоял возле
и, заложив руки назад, лениво
и нагло
глядел на меня своими маленькими глазками.
И это до такой степени раздражало меня, что я бросал работу
и уходил.
Сестра лежала в одной комнате, Редька, который опять был болен
и уже выздоравливал, — в другой. Как раз в
то время, когда я получил это письмо, сестра тихо прошла к маляру, села возле
и стала читать. Она каждый день читала ему Островского или Гоголя,
и он слушал,
глядя в одну точку, не смеясь, покачивая головой,
и изредка бормотал про себя...
— Вот, батюшка, надоели нам эти головорезы; нынче, слава Богу, смирнее; а бывало, на сто шагов отойдешь за вал, уже где-нибудь косматый дьявол сидит и караулит: чуть зазевался,
того и гляди — либо аркан на шее, либо пуля в затылке. А молодцы!..
— И такой скверный анекдот, что сена хоть бы клок в целом хозяйстве! — продолжал Плюшкин. — Да и в самом деле, как прибережешь его? землишка маленькая, мужик ленив, работать не любит, думает, как бы в кабак…
того и гляди, пойдешь на старости лет по миру!
Неточные совпадения
Глянул —
и пана Глуховского // Видит на борзом коне, // Пана богатого, знатного, // Первого в
той стороне.
Поля совсем затоплены, // Навоз возить — дороги нет, // А время уж не раннее — // Подходит месяц май!» // Нелюбо
и на старые, // Больней
того на новые // Деревни им
глядеть.
С козою с барабанщицей //
И не с простой шарманкою, // А с настоящей музыкой // Смотрели тут они. // Комедия не мудрая, // Однако
и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не в бровь, а прямо в глаз! // Шалаш полным-полнехонек. // Народ орешки щелкает, // А
то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — //
Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются //
И часто в речь Петрушкину // Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
На другой день, проснувшись рано, стали отыскивать"языка". Делали все это серьезно, не моргнув. Привели какого-то еврея
и хотели сначала повесить его, но потом вспомнили, что он совсем не для
того требовался,
и простили. Еврей, положив руку под стегно, [Стегно́ — бедро.] свидетельствовал, что надо идти сначала на слободу Навозную, а потом кружить по полю до
тех пор, пока не явится урочище, называемое Дунькиным вра́гом. Оттуда же, миновав три повёртки, идти куда глаза
глядят.
— Но я только
того и хотел, чтобы застать вас одну, — начал он, не садясь
и не
глядя на нее, чтобы не потерять смелости.