Неточные совпадения
Минут через пять отворилась дверь и
вошел Финкель, высокий черномазый выкрест с жирными щеками и с глазами навыкате. Щеки, глаза,
живот, толстые бедра — всё это у него было так сыто, противно, сурово.
В «Ренессансе» и
в Немецком клубе он обыкновенно бывал навеселе, много тратил там на женщин и терпеливо сносил их шутки (например, когда Ванда вылила ему на голову пиво, то он только улыбнулся и погрозил пальцем); теперь же он имел хмурый, сонный вид и глядел важно, холодно, как начальник, и что-то жевал.
Неточные совпадения
Пела она, размахивая пенсне на черном шнурке, точно пращой, и пела так, чтоб слушатели поняли: аккомпаниатор мешает ей. Татьяна, за спиной Самгина, вставляла
в песню недобрые словечки, у нее, должно быть, был неистощимый запас таких словечек, и она разбрасывала их не жалея.
В буфет
вошли Лютов и Никодим Иванович, Лютов шагал, ступая на пальцы ног, сафьяновые сапоги его мягко скрипели, саблю он держал обеими руками, за эфес и за конец, поперек
живота; писатель, прижимаясь плечом к нему, ворчал:
Наконец
в залу
вошла и сама Эмма Эдуардовна. Она была величественнее, чем когда бы то ни было, — одетая
в черное шелковое платье, из которого точно боевые башни, выступали ее огромные груди, на которые ниспадали два жирных подбородка,
в черных шелковых митенках, с огромной золотой цепью, трижды обмотанной вокруг шеи и кончавшейся тяжелым медальоном, висевшим на самом
животе.
Александров справился с ним одним разом. Уж не такая большая тяжесть для семнадцатилетнего юноши три пуда. Он взял Друга обеими руками под
живот, поднял и вместе с Другом
вошел в воду по грудь. Сенбернар точно этого только и дожидался. Почувствовав и уверившись, что жидкая вода отлично держит его косматое тело, он очень быстро освоился с плаванием и полюбил его.
Поминутно расправляя усы и бороду короткими пальцами, он расхаживал по комнате, выкидывая ноги из-под
живота, не спеша и важно, точно индейский петух, его степенная походка не отвечала непрерывным движениям рук, головы, живой игре лица. Было
в нём что-то смешное, вызывающее улыбку, но все слова его, чёткие и ясные, задевали внимание и
входили в память глубоко.
В вагон
вошли только Шелковников, Андреа и двое влиятельных инженеров-бельгийцев. Квашнин сидел
в кресле, расставив свои колоссальные ноги и выпятив вперед
живот. На нем была круглая фетровая шляпа, из-под которой сияли огненные волосы; бритое, как у актера, лицо с обвисшими щеками и тройным подбородком, испещренное крупными веснушками, казалось заспанным и недовольным; губы складывались
в презрительную, кислую гримасу.