Но, други, девственная лира // Умолкла под моей рукой; // Слабеет робкий голос мой — // Оставим юного Ратмира; // Не смею песней продолжать: // Руслан нас должен занимать, // Руслан, сей витязь беспримерный, // В душе герой, любовник верный. // Упорным боем утомлен, // Под богатырской головою // Он сладостный
вкушает сон. // Но вот уж раннею зарею // Сияет тихий небосклон; // Всё ясно; утра луч игривый // Главы косматый лоб златит. // Руслан встает, и конь ретивый // Уж витязя стрелою мчит.
«Нет, постой ты, — думаю, — старый певун: пока ты дойдешь до своей постели, чтобы
вкушать сон и покой, которого просишь, — я тебя порастравлю за то, в чем, кажется, и ты „виновен без сомненья“».
Он руку с трепетом простер, // Он ищет взором милый взор, // И слабый шепчет он привет: // На взгляд и речь ответа нет! // Однако смято ложе сна, // Как будто бы на нем она // Тому назад лишь день, лишь час // Главу покоила не раз, // Младенческий
вкушая сон. // Но, приближаясь, видит он // На тонких белых кружевах // Чернеющий слоями прах, // И ткани паутин седых // Вкруг занавесок парчевых.
Неточные совпадения
После обеда все, которым предстояла дорога, легли отдыхать и спали крепко и долгим
сном, как будто чуя, что, может, последний
сон доведется им
вкусить на такой свободе.
Марфа Игнатьевна
вкусила тоже и, как непьющая, заснула подле супруга мертвым
сном.
Я вижу терем отдаленный, // Где витязь томный, воспаленный //
Вкушает одинокий
сон;
Я ослабел в борьбе с собой // Среди мучительных усилий… // И чувства наконец
вкусили // Какой-то тягостный, обманчивый покой!.. // Лишь иногда невольною заботой // Душа тревожится в холодном этом
сне, // И сердце ноет, будто ждет чего-то. // Не всё ли кончено — ужели на земле // Страданье новое
вкусить осталось мне!.. // Вздор!.. дни пройдут — придет забвенье, // Под тягостью годов умрет воображенье; // И должен же покой когда-нибудь // Вновь поселиться в эту грудь!..
Когда же с мирною семьей // Черкес в отеческом жилище // Сидит ненастною порой, // И тлеют угли в пепелище; // И, спрянув с верного коня, // В горах пустынных запоздалый, // К нему войдет пришлец усталый // И робко сядет у огня: // Тогда хозяин благосклонный // С приветом, ласково, встает // И гостю в чаше благовонной // Чихирь отрадный подает. // Под влажной буркой, в сакле дымной, //
Вкушает путник мирный
сон, // И утром оставляет он // Ночлега кров гостеприимный.