Неточные совпадения
Жена собрала уже восемь тысяч, прибавить к ним мои пять — итого будет тринадцать. Для начала это очень хорошо. Дело, которое меня так интересовало и
беспокоило, находится, наконец, в моих руках; я делаю то, чего
не хотели и
не могли сделать другие, я исполняю свой долг, организую правильную и серьезную помощь голодающим.
Ни те беспорядки, которые я видел, когда на днях с
женою и с Соболем обходил избы в Пестрове, ни зловещие слухи, ни ошибки окружающих людей, ни моя близкая старость — ничто
не беспокоит меня.
Неточные совпадения
«Избавиться от того, что
беспокоит», повторяла Анна. И, взглянув на краснощекого мужа и худую
жену, она поняла, что болезненная
жена считает себя непонятою женщиной, и муж обманывает ее и поддерживает в ней это мнение о себе. Анна как будто видела их историю и все закоулки их души, перенеся свет на них. Но интересного тут ничего
не было, и она продолжала свою мысль.
В первый момент доктор хотел показать письмо
жене и потребовать от нее объяснений. Он делал несколько попыток в этом направлении и даже приходил с письмом в руке в комнату
жены. Но достаточно было Прасковье Ивановне взглянуть на него, как докторская храбрость разлеталась дымом. Письмо начинало казаться ему возмутительною нелепостью, которой он
не имел права
беспокоить жену. Впрочем, Прасковья Ивановна сама вывела его из недоумения. Вернувшись как-то из клуба, она вызывающе проговорила:
Все это тем больше
беспокоило ее, что
не к кому было обратиться за советом. И скворец, и скворешница, и дятел, и
жена его — все перемерло, так что Ардальон Семеныч остался полным властелином и состояния, и действий своих.
Они ехали в отдельном купе. Обоим было грустно и неловко. Она сидела в углу,
не снимая шляпы, и делала вид, что дремлет, а он лежал против нее на диване, и его
беспокоили разные мысли: об отце, об «особе», о том, понравится ли Юлии его московская квартира. И, поглядывая на
жену, которая
не любила его, он думал уныло: «Зачем это произошло?»
Во дни покаяния он пил только воду и ел ржаной хлеб.
Жена утром ставила к двери его комнаты большой графин воды, фунта полтора хлеба и соль. Он отворял дверь, брал эту трапезу и снова запирался. Его
не беспокоили в это время, даже избегали попадаться на глаза ему… Через несколько дней он снова являлся на бирже, шутил, смеялся, принимал подряды на поставку хлеба, зоркий, как опытный хищник, тонкий знаток всего, что касалось дела.