— Хотя, надо сознаться, — продолжал он, — были
ближайшие причины для припадка, и довольно-таки основательные. В последнее время мое здоровье сильно пошатнулось. Прибавьте к этому скуку, постоянное безденежье… отсутствие людей и общих интересов… Положение хуже губернаторского.
Совершенно ясно, что всё бедствие народа или, по крайней мере, главная,
ближайшая причина бедствия народа в том, что земля, которая кормит его, не в его руках, а в руках людей, которые, пользуясь этим правом на землю, живут трудами этого народа.
Книжка, как
ближайшая причина, была отнята; потом пошли родительские поучения, вовеки нескончаемые; Марье Степановне показалось, что Вава ей повинуется не совсем с радостью, что она даже хмурит брови и иногда смеет отвечать; против таких вещей, согласитесь сами, надобно было взять решительные меры; Марья Степановна скрыла до поры до времени свою теплую любовь к дочери и начала ее гнать и теснить на всяком шагу.
Неточные совпадения
Эти строгие теоретические рассуждения разлетались прахом при
ближайшем знакомстве с делом. Конечно, и пшеничники виноваты, а с другой стороны, выдвигалась масса таких
причин, которые уже не зависели от пшеничников. Первое дело, своя собственная темнота одолевала, тот душевный глад, о котором говорит писание. Пришли волки в овечьей шкуре и воспользовались мглой… По закону разорили целый край. И как все просто: комар носу не подточит.
Этот глупый червяк
причиною тому, что наши Печорины слоняются из угла в угол, не зная, куда приклонить голову; он же познакомил их
ближайшим образом с помещиками: Полежаевым, Сопиковым и Храповицким.
Так точно и семейные отношения государственных лиц хотя, в сущности, не могут быть истинными
причинами исторических событий, но во многих случаях служат
ближайшим их поводом.
Разумеется, в историческом отношении неважны сами по себе мелочи домашней жизни государственного человека; но в иных случаях эти мелочи являются нам как
ближайшие поводы важных событий исторических, то есть, по общественной пословице, как «малые
причины великих следствий».
Пословица эта, в высшем историческом смысле, есть, конечно, не что иное, как несправедливая пошлость; но она не лишена основательности, если относить ее не к
причинам, а к
ближайшим поводам событий.