Урбенин сел. Граф выпил коньяку и начал излагать ему план своих будущих действий в области рационального хозяйства. Говорил он долго, утомительно, то и дело повторяясь и
меняя тему. Урбенин слушал его, как серьезные люди слушают болтовню детей и женщин, лениво и внимательно… Он ел ершовую уху и печально глядел в свою тарелку.
Ушли, и стало еще тише. Еремей еще не приходил, Жучок подсел к играющим, и Саша попробовал заснуть. И сразу уснул, едва коснулся подстилки, но уже через полчаса явилось во сне какое-то беспокойство, а за ним и пробуждение, — так и все время было: засыпал сразу как убитый, но ненадолго. И, проснувшись теперь и не
меняя той позы, в которой спал, Жегулев начал думать о своей жизни.
Припомнил Огнев свои разъезды по волостям, пикники, рыбные ловли, поездку всем обществом в девичий монастырь к игуменье Марфе, которая каждому из гостей подарила по бисерному кошельку, припомнил горячие, нескончаемые, чисто русские споры, когда спорщики, брызжа и стуча кулаками по столу, не понимают и перебивают друг друга, сами того не замечая, противоречат себе в каждой фразе, то и дело
меняют тему и, поспорив часа два-три, смеются:
Неточные совпадения
В
ту же минуту он предлагал вам ехать куда угодно, хоть на край света, войти в какое хотите предприятие,
менять все что ни есть на все, что хотите.
Он думал: «Не тратить же на избу работу и деньги, когда и без
того будет она снесена татарским набегом!» Все всполошилось: кто
менял волов и плуг на коня и ружье и отправлялся в полки; кто прятался, угоняя скот и унося, что только можно было унесть.
Когда извериться в себе ты дашь причину, // Как хочешь, ты
меняй личину: // Себя под нею не спасешь, // И что́ с Змеёй, с тобой случиться может
то ж.
Все молчали, глядя на реку: по черной дороге бесшумно двигалась лодка, на носу ее горел и кудряво дымился светец, черный человек осторожно шевелил веслами, а другой, с длинным шестом в руках, стоял согнувшись у борта и целился шестом в отражение огня на воде; отражение чудесно
меняло формы, становясь похожим
то на золотую рыбу с множеством плавников,
то на глубокую, до дна реки, красную яму, куда человек с шестом хочет прыгнуть, но не решается.
— А вот к
тому, как ужо немец твой облупит тебя, так ты и будешь знать, как
менять земляка, русского человека, на бродягу какого-то…