Неточные совпадения
Проводив дочь в гимназию, Гуров отправился в «Славянский базар». Он
снял шубу внизу, поднялся наверх и тихо постучал в дверь. Анна Сергеевна, одетая в его любимое серое платье, утомленная дорогой и ожиданием, поджидала его со вчерашнего вечера; она была бледна, глядела на него и
не улыбалась, и едва он вошел, как она уже припала к его груди. Точно они
не виделись года два, поцелуй их был долгий, длительный.
На Крещение он опять уехал в Петербург. Он уехал утром, а после обеда пришла ко мне сестра.
Не снимая шубы и шапки, она сидела молча, очень бледная, и смотрела в одну точку. Ее познабливало, и видно было, что она перемогалась.
— Приезжаю, знаешь: выскочил смотритель, мошенницкая рожа, плутовская, — лошадей нет, говорит; а у меня, надо тебе сказать, закон: как лошадей нет, я
не снимаю шубы и отправляюсь к смотрителю в комнату, знаешь, не в казенную, а к смотрителю, и приказываю отворить настежь все двери и форточки: угарно будто бы.
Неточные совпадения
Но только что, въехав на широкий, полукруглый двор и слезши с извозчика, он вступил на крыльцо и навстречу ему швейцар в перевязи беззвучно отворил дверь и поклонился; только что он увидал в швейцарской калоши и
шубы членов, сообразивших, что менее труда
снимать калоши внизу, чем вносить их наверх; только что он услыхал таинственный, предшествующий ему звонок и увидал, входя по отлогой ковровой лестнице, статую на площадке и в верхних дверях третьего состаревшегося знакомого швейцара в клубной ливрее, неторопливо и
не медля отворявшего дверь и оглядывавшего гостя, ― Левина охватило давнишнее впечатление клуба, впечатление отдыха, довольства и приличия.
— Вот он, я знала! Теперь прощайте все, прощайте!.. Опять они пришли, отчего они
не уходят?.. Да
снимите же с меня эти
шубы!
Капельдинер-старичок
снял шубу с Вронского и, узнав его, назвал «ваше сиятельство» и предложил ему
не брать нумерка, а просто крикнуть Федора.
Шуба у меня нараспашку — а что ж ее никто
не снимает, где ж воры?
Но уже доктор входил — важная фигура в медвежьей
шубе, с длинными темными бакенбардами и с глянцевито выбритым подбородком. Ступив через порог, он вдруг остановился, как бы опешив: ему, верно, показалось, что он
не туда зашел: «Что это? Где я?» — пробормотал он,
не скидая с плеч
шубы и
не снимая котиковой фуражки с котиковым же козырьком с своей головы. Толпа, бедность комнаты, развешанное в углу на веревке белье сбили его с толку. Штабс-капитан согнулся перед ним в три погибели.