Дома в Москве уже все было по-зимнему, топили печи, и по утрам, когда дети собирались в гимназию и пили чай, было темно, и няня ненадолго зажигала огонь. Уже начались морозы. Когда идет первый снег, в первый день езды на санях, приятно видеть белую землю, белые крыши, дышится мягко, славно, и в это время вспоминаются юные годы. У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы, и вблизи них уже не хочется думать о горах
и море.
Неточные совпадения
Они гуляли
и говорили о том, как странно освещено
море; вода была сиреневого цвета, такого мягкого
и теплого,
и по ней от луны шла золотая полоса.
По случаю волнения на
море пароход пришел поздно, когда уже село солнце,
и, прежде чем пристать к молу, долго поворачивался. Анна Сергеевна смотрела в лорнетку на пароход
и на пассажиров, как бы отыскивая знакомых,
и когда обращалась к Гурову, то глаза у нее блестели. Она много говорила,
и вопросы у нее были отрывисты,
и она сама тотчас же забывала, о чем спрашивала; потом потеряла в толпе лорнетку.
Потом, когда они вышли, на набережной не было ни души, город со своими кипарисами имел совсем мертвый вид, но
море еще шумело
и билось о берег; один баркас качался на волнах,
и на нем сонно мерцал фонарик.
В Ореанде сидели на скамье, недалеко от церкви, смотрели вниз на
море и молчали.
Листва не шевелилась на деревьях, кричали цикады,
и однообразный, глухой шум
моря, доносившийся снизу, говорил о покое, о вечном сне, какой ожидает нас.
Сидя рядом с молодой женщиной, которая на рассвете казалась такой красивой, успокоенный
и очарованный ввиду этой сказочной обстановки —
моря, гор, облаков, широкого неба, Гуров думал о том, как, в сущности, если вдуматься, все прекрасно на этом свете, все, кроме того, что мы сами мыслим
и делаем, когда забываем о высших целях бытия, о своем человеческом достоинстве.
Совершенная праздность, эти поцелуи среди белого дня, с оглядкой
и страхом, как бы кто не увидел, жара, запах
моря и постоянное мелькание перед глазами праздных, нарядных, сытых людей точно переродили его; он говорил Анне Сергеевне о том, как она хороша, как соблазнительна, был нетерпеливо страстен, не отходил от нее ни на шаг, а она часто задумывалась
и все просила его сознаться, что он ее не уважает, нисколько не любит, а только видит в ней пошлую женщину.
Какие б чувства ни таились // Тогда во мне — теперь их нет: // Они прошли иль изменились… // Мир вам, тревоги прошлых лет! // В ту пору мне казались нужны // Пустыни, волн края жемчужны, //
И моря шум, и груды скал, // И гордой девы идеал, // И безыменные страданья… // Другие дни, другие сны; // Смирились вы, моей весны // Высокопарные мечтанья, // И в поэтический бокал // Воды я много подмешал.
— Ты видишь, — подхватил старичок, — что он тебя в глаза обманывает. Все беглецы согласно показывают, что в Оренбурге голод
и мор, что там едят мертвечину, и то за честь; а его милость уверяет, что всего вдоволь. Коли ты Швабрина хочешь повесить, то уж на той же виселице повесь и этого молодца, чтоб никому не было завидно.
И все это ощущение я как будто прожил в этом сне; скалы,
и море, и косые лучи заходящего солнца — все это я как будто еще видел, когда проснулся и раскрыл глаза, буквально омоченные слезами.
Неточные совпадения
Аммирал-вдовец по
морям ходил, // По
морям ходил, корабли водил, // Под Ачаковом бился с туркою, // Наносил ему поражение, //
И дала ему государыня // Восемь тысяч душ в награждение.
Постой! уж скоро странничек // Доскажет быль афонскую, // Как турка взбунтовавшихся // Монахов в
море гнал, // Как шли покорно иноки //
И погибали сотнями — // Услышишь шепот ужаса, // Увидишь ряд испуганных, // Слезами полных глаз!
Великие сподвижники //
И по сей день стараются — // На дно
морей спускаются, // Под небо подымаются, — // Всё нет
и нет ключей!
Константинополь, бывшая Византия, а ныне губернский город Екатериноград, стоит при излиянии Черного
моря в древнюю Пропонтиду
и под сень Российской Державы приобретен в 17… году, с распространением на оный единства касс (единство сие в том состоит, что византийские деньги в столичном городе Санкт-Петербурге употребление себе находить должны).
Голос обязан иметь градоначальник ясный
и далеко слышный; он должен помнить, что градоначальнические легкие созданы для отдания приказаний. Я знал одного градоначальника, который, приготовляясь к сей должности, нарочно поселился на берегу
моря и там во всю мочь кричал. Впоследствии этот градоначальник усмирил одиннадцать больших бунтов, двадцать девять средних возмущений
и более полусотни малых недоразумений.
И все сие с помощью одного своего далеко слышного голоса.