Про него недавно кто-то рассказывал, будто бы он, когда был студентом,
жил в номерах, поближе к университету, и всякий раз, бывало, как постучишься к нему, то слышались за дверью его шаги и затем извинение вполголоса: «Pardon, je ne suis pas seul».
Павел на другой же день обошел всех своих друзей, зашел сначала к Неведомову. Тот по-прежнему был грустен, и хоть Анна Ивановна все еще
жила в номерах, но он, как сам признался Павлу, с нею не видался. Потом Вихров пригласил также и Марьеновского, только что возвратившегося из-за границы, и двух веселых малых, Петина и Замина. С Саловым он уже больше не видался.
— Каким образом вы, такой богатый человек, — возразила ему немножко обеспокоенным голосом Миропа Дмитриевна, — станете
жить в номерах, тем больше, что вы теперь, вероятно, уж женились?
— Я уж собрался к вам зайти, Владимир Алексеевич. Скажу вам неприятность, но под величайшим секретом. Если возможно, поскорее уезжайтe из Москвы куда-нибудь. Да. В участке получена из охранного отделения секретная бумага о высылке из Москвы на время коронации неблагонадежных людей, и в числе их стоит и ваша фамилия. Вы
живете в номерах «Англия»? Там указано это.
Неточные совпадения
Объяснение это последовало при странных и необыкновенных обстоятельствах. Я уже упоминал, что мы
жили в особом флигеле на дворе; эта квартира была помечена тринадцатым
номером. Еще не войдя
в ворота, я услышал женский голос, спрашивавший у кого-то громко, с нетерпением и раздражением: «Где квартира
номер тринадцать?» Это спрашивала дама, тут же близ ворот, отворив дверь
в мелочную лавочку; но ей там, кажется, ничего не ответили или даже прогнали, и она сходила с крылечка вниз, с надрывом и злобой.
— Версилов
живет в Семеновском полку,
в Можайской улице, дом Литвиновой,
номер семнадцать, сама была
в адресном! — громко прокричал раздраженный женский голос; каждое слово было нам слышно. Стебельков вскинул бровями и поднял над головою палец.
Вечером мы собрались
в клубе, то есть
в одной из самых больших комнат, где
жило больше постояльцев, где светлее горела лампа, не дымил камин и куда приносили больше каменного угля, нежели
в другие
номера.
— Я думала, что у тебя квартира
в Москве, — брезгливо молвила Милочка, оглядывая
номер,
в котором ей предстояло
прожить около месяца.
Номера все были месячные, занятые постоянными жильцами. Среди них, пока не вымерли,
жили тамбовские помещики (Мосолов сам был из их числа), еще
в семидесятых годах приехавшие
в Москву доживать свой век на остатки выкупных, полученных за «освобожденных» крестьян.