Мы и в настоящее время живем в непрерывном опьянении; со временем вино, табак, чай окажутся слишком слабыми возбудителями, и человечество перейдет к новым, более
сильным ядам.
— Никотин, алкалоид табака, действует на организм как один из
сильных ядов. Яд, который вводится в организм каждой папиросой, ничтожен количеством, но зато введение его продолжительно. Количество яда, как и энергия его, находится в обратном отношении с продолжительностью потребления.
Почерневшее лицо не оставляло никакого сомнения, что он покончил с собою, приняв громадную дозу
сильного яда, того «лихого зелья», что припас он, по его же словам, на свой пай.
Неточные совпадения
— Ах! — с
сильной досадой произнес Обломов, подняв кулаки к вискам. — Поди вон! — прибавил он грозно. — Если ты когда-нибудь осмелишься рассказывать про меня такие глупости, посмотри, что я с тобой сделаю! Какой
яд — этот человек!
Эта уличная женщина — вонючая, грязная вода, которая предлагается тем, у кого жажда
сильнее отвращения; та, в театре, —
яд, который незаметно отравляет всё, во что попадает.
Я слышал потом, когда
яд стал
сильнее действовать, его стон и страдальческий голос, повторявший:
— А вот каким образом… Знаете ли, что именно такие девочки топятся, принимают
яду и так далее? Вы не глядите, что она такая тихая: страсти в ней
сильные и характер тоже ой-ой!
«Куда торопишься? чему обрадовался, лихой товарищ? — сказал Вадим… но тебя ждет покой и теплое стойло: ты не любишь, ты не понимаешь ненависти: ты не получил от благих небес этой чудной способности: находить блаженство в самых диких страданиях… о если б я мог вырвать из души своей эту страсть, вырвать с корнем, вот так! — и он наклонясь вырвал из земли высокий стебель полыни; — но нет! — продолжал он… одной капли
яда довольно, чтоб отравить чашу, полную чистейшей влаги, и надо ее выплеснуть всю, чтобы вылить
яд…» Он продолжал свой путь, но не шагом: неведомая сила влечет его: неутомимый конь летит, рассекает упорный воздух; волосы Вадима развеваются, два раза шапка чуть-чуть не слетела с головы; он придерживает ее рукою… и только изредка поталкивает ногами скакуна своего; вот уж и село… церковь… кругом огни… мужики толпятся на улице в праздничных кафтанах… кричат, поют песни… то вдруг замолкнут, то вдруг
сильней и громче пробежит говор по пьяной толпе…