Неточные совпадения
Произнеся это слово в форме хриплого, прерывистого вздоха, ямщик вышел и немного погодя внес другой тюк, поменьше, затем еще раз вышел и
на этот раз внес почтальонную саблю
на широком ремне, похожую фасоном
на тот длинный плоский меч, с каким рисуется
на лубочных картинках Юдифь у
ложа Олоферна. Сложив тюки вдоль стены, он вышел в сени,
сел там и закурил трубку.
Неточные совпадения
— Потом
сел играть в карты, а я пошла одеваться; в этот вечер он был в нашей
ложе и
на другой день объявлен женихом.
R-13, бледный, ни
на кого не глядя (не ждал от него этой застенчивости), — спустился,
сел.
На один мельчайший дифференциал секунды мне мелькнуло рядом с ним чье-то лицо — острый, черный треугольник — и тотчас же стерлось: мои глаза — тысячи глаз — туда, наверх, к Машине. Там — третий чугунный жест нечеловеческой руки. И, колеблемый невидимым ветром, — преступник идет, медленно, ступень — еще — и вот шаг, последний в его жизни — и он лицом к небу, с запрокинутой назад головой —
на последнем своем
ложе.
Осенний тихо длился вечер. Чуть слышный из-за окна доносился изредка шелест, когда ветер
на лету качал ветки у деревьев. Саша и Людмила были одни. Людмила нарядила его голоногим рыбаком, — синяя одежда из тонкого полотна, — уложила
на низком
ложе и
села на пол у его голых ног, босая, в одной рубашке. И одежду, и Сашино тело облила она духами, — густой, травянистый и ломкий у них был запах, как неподвижный дух замкнутой в горах странно-цветущей долины.
Заключение было так неожиданно, что Пепко
сел на своем девственном
ложе, как он называл матрац, посмотрел
на меня удивленными глазами и расхохотался.
В антракт Тургенев выглянул из
ложи, а вся публика встала и обнажила головы. Он молча раскланялся и исчез за занавеской, больше не показывался и уехал перед самым концом последнего акта незаметно. Дмитриев остался, мы пошли в сад. Пришел Андреев-Бурлак с редактором «Будильника» Н.П. Кичеевым, и мы
сели ужинать вчетвером. Поговорили о спектакле, о Тургеневе, и вдруг Бурлак начал собеседникам рекомендовать меня, как ходившего в народ, как в Саратове провожали меня
на войну, и вдруг обратился к Кичееву: